Название: Even in Death
Составитель: davekat-team
Форма: фанмикс
Размер:
Пейринг: Дейв Страйдер/Каркат Вантас
Категория: слэш
Жанр:
Рейтинг:
Примечания: Внимание, этот плейлист относится ко всей выкладке и тесно к ней привязан.
Составитель: davekat-team
Форма: фанмикс
Размер:
Пейринг: Дейв Страйдер/Каркат Вантас
Категория: слэш
Жанр:
Рейтинг:
Примечания: Внимание, этот плейлист относится ко всей выкладке и тесно к ней привязан.
Название: Грань памяти
Автор: davekat-team
Бета: davekat-team
Размер: 2364 слова
Пейринг: Дейв Страйдер/Каркат Вантас, упоминается Дейв Страйдер/Джон Эгберт
Категория: слэш
Жанр: мистика, драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: время Дейва в разладе с календарем.
Примечания: AU, в которой тролли обладают способностями, альтернативными способностям Исповедников Тишины из Доктора Кто. И цитата оттуда же.
Авторское понимание мистики может отличаться от читательского!
Его постель была скомкана и испачкана. Дейв сидел на полу и смотрел на совсем ещё свежие пятна спермы.
Он не помнил, чтобы он с кем-то спал. Если уж на то пошло, он вообще не помнил, чтобы он приводил кого-то к себе домой. Тем не менее…
На кухне раздался грохот и сдавленные ругательства. Дейв вскочил на ноги.
Нет, решительно, что бы здесь ни происходило, ему это катастрофически не нравилось. Он вообще не был знаком с людьми, которые с восторгом бы принимали подобные известия.
Может, он сошёл с ума? Это объяснило бы многое.
Грохот на кухне прекратился и Дейв подобрался, прислушиваясь к медленным шагам в коридоре. Мысленно он прикинул, успеет ли дотянуться до меча, если у идущего недобрые намерения.
Дверная ручка повернулась. Дейв протянул руку…
… и тут же попытался сделать вид, что он просто хотел включить лампу на тумбочке.
В пять часов вечера.
Браво, Дейв. Приз за самую дурацкую отмазку в мире. Поздравления.
Каркат криво усмехнулся и сделал вид, что поверил. Он всегда так поступал, когда вновь оказывался рядом и Дейв вспоминал, что же на самом деле происходит в несуществующие моменты его памяти. Каркат был рядом, и Дейв вспоминал все, каждую секунду и каждую встречу.
И, с его точки зрения, это того стоило.
Если не смотреть в эти моменты Каркату в глаза, конечно.
***
Когда Дейв на улице впервые увидел странных ребят, он принял их за косплееров. Грим, линзы, какой-то странный язык. Он ещё остановился, слушая их щелкающую речь и наблюдая за быстрой жестикуляцией стоящего с краю парня, а затем направился к переходу.
О косплеерах он и не вспомнил.
***
У Карката тяжёлый взгляд, который он пытается замаскировать улыбкой. Он всегда так смотрит, пока Дейв осознает. С каждым разом ему все тяжелей принять постоянные перемены в своём мире, потому что их все больше и больше. Дейву иногда бывает страшно.
Каркат – инопланетянин. Это выражается не во внешности или языке, или культуре – уж это-то Дейв готов принять. Их культура во многом близка, а проблему языка их команда решила, вживив себе какие-то хитрые коммуникаторы. Да и ко внешности можно привыкнуть. Наверное. Дейву она даже по вкусу.
Вот только Каркат есть лишь тогда, когда Дейв на него смотрит. И если физическое своё существование он не прекращает, то из мыслей Дейва стирается моментально, словно и не было его никогда. Просто он забирает из жизни Дейва минуты и часы времени, однажды даже целые сутки – Дейв проснулся не в тот день.
Но это время нравится Дейву и он готов отдавать его, сколько понадобится.
Каркат сел на кровать и уставился на свои руки.
– Ох, прости.
Дейв опустился на пол, положил голову ему на колени, не отрывая взгляда от ноги Карката.
– Я опять хотел тебя убить.
Каркат рассмеялся. Сделал вид, что рассмеялся, но взгляд его оставался напряженным. Кончиками пальцев он перебирал челку Дейва, слегка царапая лоб когтями.
– Это какой уже раз?
– Пятый. Просыпаюсь, на кухне кто-то гремит, а вокруг все такое, словно я только что трахался. И ни черта не помню.
– Ну не словно, а точно.
Когда он говорит таким тоном, Дейву становится даже страшнее, чем раньше. Он знает, что будет дальше.
Вооруженный этим знанием, он убрал из-под ласкающей руки голову и посмотрел Каркату в лицо.
Серьёзный. Губы сжаты, взгляд напряженный, и Дейв готов поклясться, что Каркат прикусывает внутреннюю поверхность щеки.
– Я даже не собираюсь говорить о твоей навязчивой идее бросить меня для моего же блага.
Каркат закрыл лицо ладонью и покачал головой. Дейв на секунду даже позавидовал ему – у него подобной роскоши не было. Любое отведение взгляда – и Карката не будет. Никогда не было. А терять даже минуты не хотелось.
– У тебя есть идеи получше?
Когда Каркат теряет контроль, он переходит на высокие щёлкающие тона, в речи прорезаются чудовищные инопланетные нотки, невозможные для человеческой гортани звуки. Единственный способ угомонить его – самому говорить все тише и спокойней, Дейв однажды уже сорвал горло в попытке перекричать. А в обычное время у Карката северный акцент («у многих планет есть Север, Дейв!») и все же он слегка громковат по меркам Дейва.
Дейв слушал его, даже не пытаясь вникнуть в смысл. Он и так знал все аргументы Карката наизусть.
– А что ты предлагаешь? – заученно повторил он, когда Каркат на секунду притих, набирая воздух для продолжения своей невнятной речи.
Всегда переходит на родной язык, когда волнуется. С Дейвом – почти всегда, если честно. Он слишком переживает из-за этого.
– Думаешь, мне нравится забывать?
Каркат наклонил голову набок.
– Не думаю.
– И правильно делаешь. Но ты же сам не даёшь мне ни сфотографировать тебя, ничего!
– Да потому что ты сойдешь с ума от столь частого стирания памяти, придурок! Как ты, блять, не понимаешь этого?
Дейв опять положил голову ему на колени и уткнулся лицом в живот Каркату.
– Плевать, знаешь.
– Тебе на все плевать.
Но Дейва отстранять не стал.
***
Джон был в бешенстве. Дейв не мог припомнить, когда он видел его таким и видел ли вообще. Обычно Джон не размахивает руками, сжимая лист белой бумаги, и не шипит, как стая разъяренных змей. Обычно Джон спокоен, весел и немного дурачок.
– Ты!
Дейв поднял голову от журнала.
– Допустим, я.
– Ты приводишь каких-то любовников и даже не пытаешься этого скрывать! На столе валяются записки, «Мы вроде как встречаемся», господи, да ты совсем растерял всякое здравомыслие!
Дейв отложил журнал. Он не помнил, чтобы приводил кого-то к себе домой и тем более не помнил, чтобы ему оставляли записки. Но это, по его мнению, могло и подождать. Главным сейчас было разобраться с Джоном.
– Я вообще не вижу никакой проблемы, чел. Что-то не припомню, чтобы нас связывали какие-то обещания или ещё чего.
– Но…
На Джона было жалко смотреть.
– Просто секс, чел. Ничего лишнего. Я был уверен, что тебя это более чем устраивает. Дружба и ни к чему не обязывающий секс.
Очень жалко. Он как-то весь обмяк, словно из него вытащили скелет. Замер, не зная, что сказать.
– Я думал, что все серьёзно. А ты…
– А я блаблабла. Оставь мыслительный процесс кому-то, у кого с этим получше.
Это было откровенно лишним. Дейв понял это, глядя, как зло сощурился Джон, раздирая записку и бросая её на страницу журнала.
– Мудак ты, Страйдер, – холодно процедил он и ушёл. Немного повозился в прихожей, а затем хлопнул дверью и, судя по звукам, побежал по лестнице вниз.
Догонять его Дейв не собирался. Возможно, позже, когда Джон немного успокоится, они обсудят это, как и должны поступать друзья.
Бумагу Джон порвал на несколько крупных кусков, так что восстановить её оказалось достаточно легко. А вот понять текст, написанный округлым крупным почерком, как будто его писал кто-то, только недавно научившийся писать, было гораздо труднее.
«Слушай сюда, Дейв. И это не очередной гребаный розыгрыш от твоего дружка!
Я так думаю, что эту записку ты забыть не должен. В отличие от меня, ок, ладно.
Так вот. Меня зовут Каркат, ты меня не помнишь, но мы вроде как встречаемся и всякая такая тупо звучащая ерунда. Ага, звучит, как невероятная херотень, но тебе лучше реально в это поверить. Сам попросил напомнить.
Короче, когда ты меня не видишь, ты вроде как забываешь все, что со мной связано. Потом, правда, при встрече вспоминаешь, но твоему мозгу это на пользу не идёт, знаешь. Он у тебя и без того… мда.
Ещё ты попросил меня написать какую-то хуйню. Цитирую, «Супердейв спешит на помощь». Понятия не имею, что это значит.
Каркат»
Дейв нахмурился. Про Супердейва, свою наивную детскую игру, он никому не рассказывал. Слишком это было… по-детски, да. Иначе и не скажешь. Глупо и по-детски.
И кем бы ни был этот Каркат, вряд ли он мог случайно угадать именно этот наивный супергеройский клич.
***
У Карката прохладные руки и кожа пахнет чем-то сложным, неестественный, химический запах. Он чуть горьковатый, похожий на смесь полыни с машинным маслом, но более легкий, едва уловимый.
А ещё его трясло, откровенно трясло. Дейв сидел рядом и совершенно не знал, что делать. Хотелось, пожалуй, оставить Карката одного, чтобы он успокоился, но одна только мысль об этом пугала.
– Идиот, идиот, идиот, – бормотал Каркат, раскачиваясь и не смотря на Дейва. – Глаза он закрыл! Чувствуется ему так лучше, блять! И сразу что? Ага, правильно, и сразу «кто здесь? Что вы со мной делаете?». Придурок, блять, редкостный кусок тупого дерьма!
Дейв виновато кивнул и уставился Каркату на плечо.
– Я всегда так. Не подумал.
– Да ты вообще никогда не думаешь, идиот! Или ты считаешь, мне приятно было чувствовать себя насильником?
У Карката сложный, не то жалобный, не то злой, взгляд. Дейв не любит такие моменты, он чувствует себя виноватым, хоть и понимает – его вины почти нет, это просто Каркат, такая уж у него особенность. У кого-то музыкальный слух, у кого-то талант к языкам, а у него – дар стирать память.
Или проклятие. Так даже точнее, наверное.
Каркат подтянул ноги к груди, положил щеку на колено и перевёл взгляд на Дейва.
– Какой же ты идиот, я просто не могу!
Дейв покаянно кивнул. Ага. Идиот. Сколько угодно. Что угодно. Только бы больше не пугать Карката так. И не пугаться самому, пожалуй.
– Я больше не буду закрывать глаза.
Он точно знал – это обещание ему придётся сдержать любой ценой.
***
– Погоди, я правильно тебя понял?
Его новый – ну или не очень, это была их вторая встреча, – знакомый пожал плечами.
– Понятия не имею, что ты там понял.
Дейв повернулся к нему спиной и уставился на офис телефонной компании.
Стоп.
Он пришёл сюда, потому что сработало напоминание в телефоне, и никак не мог вспомнить, что же должно было произойти в час дня субботы возле этого офиса.
К его плечу прикоснулись и Дейв резко обернулся.
Каркат улыбался. У него были хищные зубы, острые, слегка голубоватого оттенка, но улыбка была насмешливой и какой-то доброй.
– Ну что, убедился?
– Ладно! – Дейв потер переносицу кончиком безымянного пальца и уставился Каркату в центр лба. – Ладно. Что это за ерунда вообще?
***
Записки Дейв складывал в ящике стола.
Сорок шесть листов бумаги, исписанных одним и тем же старательным округлым почерком. Сорок шесть промежутков времени, которые для Дейва существовали в этих записках. Сорок шесть заполненных событиями кусочков его жизни.
И Каркат. Некто Каркат, который знал про Дейва куда больше, чем следовало бы. Кто-то, про кого Дейв ничего не знал.
«Мы ездили на побережье, ты чуть не уснул за рулём – это того стоило, а?!»
Минус тридцать два часа жизни. Приблизительно.
«До меня так и не доходит, как можно было уронить очки в горячий шоколад!»
Минус восемь часов и обломки чего-то похожего на разрисованный шоколад в тарелке на тумбочке возле кровати.
«Пинать хуи на диване – замечательное времяпрепровождение, но меня заебало».
Минус тринадцать часов.
Календарь показывал тридцатое октября.
По внутренним часам Дейва было первое.
***
Обычно Каркат приходит, не предупреждая. А что толку, если у Дейва все равно все сказанное моментально улетучивается из памяти?
Дейв точно знает, что он – не игра воображения, Каркат вполне материален, после него остаются следы, он кусает Дейва и царапается, словно хочет его заклеймить. Адский собственник, на самом деле, хоть и пытается это скрывать.
Он расслабленно развалился на полу и смотрел на Дейва, прищурившись. И довольно улыбался.
– Я рассчитывал, что мою записку найдешь ты.
Дейв и сам не мог сдержать улыбку – слишком уж плохо Каркат скрывал своё удовольствие от сложившейся ситуации.
– Ну а вышло, как всегда, не то, что мы планировали.
– Даже лучше вышло.
У довольного Карката голос начинает вибрировать, еле заметно, конечно, но Дейв настолько привык наблюдать за любыми мелочами в его поведении, что точно мог сказать – Каркат был более чем рад тому, как все разрешилось.
Дейв сполз на пол и вытянулся возле Карката.
– Ты рад?
Каркат повернулся к нему.
– Честно?
– Я люблю, когда ты говоришь честно.
От его откровенного довольства по коже побежали мурашки.
– Я счастлив. Никогда не понимал, почему ты вообще влип в отношения с ним.
Дейв притянул Карката к себе, не отрывая от него взгляда.
– Потому что мне чего-то не хватало. Искал. Джон был рядом и вроде как не против.
Каркат редко смеётся. Он слишком серьезен, слишком хорошо помнит о своём проклятии и всегда ждёт худшего.
Он рассмеялся, прижимаясь лбом к плечу Дейва и нашаривая его руку.
– Все-таки ты не романтик. Был бы романтиком, разъебал бы весь мир в поисках, но просто на то, что рядом и удобно, не глянул бы.
– Ну уж какой есть.
– Ага.
Дейв точно знал – не пройдёт и пяти минут, как Каркату надоест бесплодно валяться на полу. Но до того времени ещё целых пять минут.
Целых пять минут, в которые Дейв помнит.
***
Иногда Дейв оказывается в неизвестной ему части города. Виски ломит, в голове шумит и сердце стучит, как больное.
На календаре – февраль.
По внутренним часам Дейва – неделя до Рождества.
Мир рушится и распадается, Дейв не помнит собственный колледж, Дейв не помнит, какое сегодня число, у Дейва на руках царапины, на плечах и шее – следы от укусов, зубы в два ряда, полукружья саднящих красных точек. Дейв не помнит, откуда они берутся, откуда в его квартире новые фильмы и книги, что происходит в его жизни вообще.
Потому что ничего важного в ней не происходит. Она ломается. Лопается, как чересчур растянутый воздушный шарик.
Потому что Дейв живёт от одного стирания памяти до другого.
Потому что он постоянно опаздывает.
Потому что иногда он видит их – проклятых инопланетян. Они следят за Дейвом, кто обеспокоенно, кто безралично, а кому-то просто весело.
Потому что у Дейва нет сил отказаться от этого.
У него в столе уже сто двадцать восемь записок. Сто двадцать восемь рассказов о том, чего не было.
– Какое сегодня число? – однажды спросила его Роуз.
– Двенадцатое декабря.
Она задумалась.
– А не шестое января?
А календарь утверждал, что день назад наступил февраль.
Дейв пишет неизвестному ему Каркату записки. Он не знает, что у Карката в момент прочтения взгляд сложней, чем раньше, что Каркат порывается уйти – пока ещё может исправить.
Дейв не знает, что он сам – тот, который всё помнит, – согласен на все, что только может с ним произойти. Что тот он, который помнит, давно все для себя решил, чего бы ему это не стоило.
Дейв не знает, что собственнические инстинкты неизвестного ему Карката сильны настолько, что вопреки здравому смыслу он согласен с решением помнящего Дейва.
Дейв знает только то, что его собственное время в разладе с календарем.
***
Постоянно держать Карката в поле зрения хоть одного глаза оказалось задачей не из лёгких. Дейв пытался, честно моргая каждым глазом по очереди, покуда Каркат не ткнул его раскрытой ладонью в бок.
– У тебя глаза сломались или это такие сигналы бедствия?
Дейв прикрыл левый глаз.
– Сам говоришь, что постоянные стирания памяти вредны.
Каркат несколько секунд удивленно смотрел на него, а затем вдруг рассмеялся и провёл ладонью по волосам Дейва.
– Какой же ты порой идиот, а! Какой же ты на мою голову идиот…
И Дейв точно знает, что «какой же ты идиот» в исполнении Карката означает «люблю».
Автор: davekat-team
Бета: davekat-team
Размер: 2364 слова
Пейринг: Дейв Страйдер/Каркат Вантас, упоминается Дейв Страйдер/Джон Эгберт
Категория: слэш
Жанр: мистика, драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: время Дейва в разладе с календарем.
Примечания: AU, в которой тролли обладают способностями, альтернативными способностям Исповедников Тишины из Доктора Кто. И цитата оттуда же.
Авторское понимание мистики может отличаться от читательского!
Он не помнил, чтобы он с кем-то спал. Если уж на то пошло, он вообще не помнил, чтобы он приводил кого-то к себе домой. Тем не менее…
На кухне раздался грохот и сдавленные ругательства. Дейв вскочил на ноги.
Нет, решительно, что бы здесь ни происходило, ему это катастрофически не нравилось. Он вообще не был знаком с людьми, которые с восторгом бы принимали подобные известия.
Может, он сошёл с ума? Это объяснило бы многое.
Грохот на кухне прекратился и Дейв подобрался, прислушиваясь к медленным шагам в коридоре. Мысленно он прикинул, успеет ли дотянуться до меча, если у идущего недобрые намерения.
Дверная ручка повернулась. Дейв протянул руку…
… и тут же попытался сделать вид, что он просто хотел включить лампу на тумбочке.
В пять часов вечера.
Браво, Дейв. Приз за самую дурацкую отмазку в мире. Поздравления.
Каркат криво усмехнулся и сделал вид, что поверил. Он всегда так поступал, когда вновь оказывался рядом и Дейв вспоминал, что же на самом деле происходит в несуществующие моменты его памяти. Каркат был рядом, и Дейв вспоминал все, каждую секунду и каждую встречу.
И, с его точки зрения, это того стоило.
Если не смотреть в эти моменты Каркату в глаза, конечно.
***
Когда Дейв на улице впервые увидел странных ребят, он принял их за косплееров. Грим, линзы, какой-то странный язык. Он ещё остановился, слушая их щелкающую речь и наблюдая за быстрой жестикуляцией стоящего с краю парня, а затем направился к переходу.
О косплеерах он и не вспомнил.
***
У Карката тяжёлый взгляд, который он пытается замаскировать улыбкой. Он всегда так смотрит, пока Дейв осознает. С каждым разом ему все тяжелей принять постоянные перемены в своём мире, потому что их все больше и больше. Дейву иногда бывает страшно.
Каркат – инопланетянин. Это выражается не во внешности или языке, или культуре – уж это-то Дейв готов принять. Их культура во многом близка, а проблему языка их команда решила, вживив себе какие-то хитрые коммуникаторы. Да и ко внешности можно привыкнуть. Наверное. Дейву она даже по вкусу.
Вот только Каркат есть лишь тогда, когда Дейв на него смотрит. И если физическое своё существование он не прекращает, то из мыслей Дейва стирается моментально, словно и не было его никогда. Просто он забирает из жизни Дейва минуты и часы времени, однажды даже целые сутки – Дейв проснулся не в тот день.
Но это время нравится Дейву и он готов отдавать его, сколько понадобится.
Каркат сел на кровать и уставился на свои руки.
– Ох, прости.
Дейв опустился на пол, положил голову ему на колени, не отрывая взгляда от ноги Карката.
– Я опять хотел тебя убить.
Каркат рассмеялся. Сделал вид, что рассмеялся, но взгляд его оставался напряженным. Кончиками пальцев он перебирал челку Дейва, слегка царапая лоб когтями.
– Это какой уже раз?
– Пятый. Просыпаюсь, на кухне кто-то гремит, а вокруг все такое, словно я только что трахался. И ни черта не помню.
– Ну не словно, а точно.
Когда он говорит таким тоном, Дейву становится даже страшнее, чем раньше. Он знает, что будет дальше.
Вооруженный этим знанием, он убрал из-под ласкающей руки голову и посмотрел Каркату в лицо.
Серьёзный. Губы сжаты, взгляд напряженный, и Дейв готов поклясться, что Каркат прикусывает внутреннюю поверхность щеки.
– Я даже не собираюсь говорить о твоей навязчивой идее бросить меня для моего же блага.
Каркат закрыл лицо ладонью и покачал головой. Дейв на секунду даже позавидовал ему – у него подобной роскоши не было. Любое отведение взгляда – и Карката не будет. Никогда не было. А терять даже минуты не хотелось.
– У тебя есть идеи получше?
Когда Каркат теряет контроль, он переходит на высокие щёлкающие тона, в речи прорезаются чудовищные инопланетные нотки, невозможные для человеческой гортани звуки. Единственный способ угомонить его – самому говорить все тише и спокойней, Дейв однажды уже сорвал горло в попытке перекричать. А в обычное время у Карката северный акцент («у многих планет есть Север, Дейв!») и все же он слегка громковат по меркам Дейва.
Дейв слушал его, даже не пытаясь вникнуть в смысл. Он и так знал все аргументы Карката наизусть.
– А что ты предлагаешь? – заученно повторил он, когда Каркат на секунду притих, набирая воздух для продолжения своей невнятной речи.
Всегда переходит на родной язык, когда волнуется. С Дейвом – почти всегда, если честно. Он слишком переживает из-за этого.
– Думаешь, мне нравится забывать?
Каркат наклонил голову набок.
– Не думаю.
– И правильно делаешь. Но ты же сам не даёшь мне ни сфотографировать тебя, ничего!
– Да потому что ты сойдешь с ума от столь частого стирания памяти, придурок! Как ты, блять, не понимаешь этого?
Дейв опять положил голову ему на колени и уткнулся лицом в живот Каркату.
– Плевать, знаешь.
– Тебе на все плевать.
Но Дейва отстранять не стал.
***
Джон был в бешенстве. Дейв не мог припомнить, когда он видел его таким и видел ли вообще. Обычно Джон не размахивает руками, сжимая лист белой бумаги, и не шипит, как стая разъяренных змей. Обычно Джон спокоен, весел и немного дурачок.
– Ты!
Дейв поднял голову от журнала.
– Допустим, я.
– Ты приводишь каких-то любовников и даже не пытаешься этого скрывать! На столе валяются записки, «Мы вроде как встречаемся», господи, да ты совсем растерял всякое здравомыслие!
Дейв отложил журнал. Он не помнил, чтобы приводил кого-то к себе домой и тем более не помнил, чтобы ему оставляли записки. Но это, по его мнению, могло и подождать. Главным сейчас было разобраться с Джоном.
– Я вообще не вижу никакой проблемы, чел. Что-то не припомню, чтобы нас связывали какие-то обещания или ещё чего.
– Но…
На Джона было жалко смотреть.
– Просто секс, чел. Ничего лишнего. Я был уверен, что тебя это более чем устраивает. Дружба и ни к чему не обязывающий секс.
Очень жалко. Он как-то весь обмяк, словно из него вытащили скелет. Замер, не зная, что сказать.
– Я думал, что все серьёзно. А ты…
– А я блаблабла. Оставь мыслительный процесс кому-то, у кого с этим получше.
Это было откровенно лишним. Дейв понял это, глядя, как зло сощурился Джон, раздирая записку и бросая её на страницу журнала.
– Мудак ты, Страйдер, – холодно процедил он и ушёл. Немного повозился в прихожей, а затем хлопнул дверью и, судя по звукам, побежал по лестнице вниз.
Догонять его Дейв не собирался. Возможно, позже, когда Джон немного успокоится, они обсудят это, как и должны поступать друзья.
Бумагу Джон порвал на несколько крупных кусков, так что восстановить её оказалось достаточно легко. А вот понять текст, написанный округлым крупным почерком, как будто его писал кто-то, только недавно научившийся писать, было гораздо труднее.
«Слушай сюда, Дейв. И это не очередной гребаный розыгрыш от твоего дружка!
Я так думаю, что эту записку ты забыть не должен. В отличие от меня, ок, ладно.
Так вот. Меня зовут Каркат, ты меня не помнишь, но мы вроде как встречаемся и всякая такая тупо звучащая ерунда. Ага, звучит, как невероятная херотень, но тебе лучше реально в это поверить. Сам попросил напомнить.
Короче, когда ты меня не видишь, ты вроде как забываешь все, что со мной связано. Потом, правда, при встрече вспоминаешь, но твоему мозгу это на пользу не идёт, знаешь. Он у тебя и без того… мда.
Ещё ты попросил меня написать какую-то хуйню. Цитирую, «Супердейв спешит на помощь». Понятия не имею, что это значит.
Каркат»
Дейв нахмурился. Про Супердейва, свою наивную детскую игру, он никому не рассказывал. Слишком это было… по-детски, да. Иначе и не скажешь. Глупо и по-детски.
И кем бы ни был этот Каркат, вряд ли он мог случайно угадать именно этот наивный супергеройский клич.
***
У Карката прохладные руки и кожа пахнет чем-то сложным, неестественный, химический запах. Он чуть горьковатый, похожий на смесь полыни с машинным маслом, но более легкий, едва уловимый.
А ещё его трясло, откровенно трясло. Дейв сидел рядом и совершенно не знал, что делать. Хотелось, пожалуй, оставить Карката одного, чтобы он успокоился, но одна только мысль об этом пугала.
– Идиот, идиот, идиот, – бормотал Каркат, раскачиваясь и не смотря на Дейва. – Глаза он закрыл! Чувствуется ему так лучше, блять! И сразу что? Ага, правильно, и сразу «кто здесь? Что вы со мной делаете?». Придурок, блять, редкостный кусок тупого дерьма!
Дейв виновато кивнул и уставился Каркату на плечо.
– Я всегда так. Не подумал.
– Да ты вообще никогда не думаешь, идиот! Или ты считаешь, мне приятно было чувствовать себя насильником?
У Карката сложный, не то жалобный, не то злой, взгляд. Дейв не любит такие моменты, он чувствует себя виноватым, хоть и понимает – его вины почти нет, это просто Каркат, такая уж у него особенность. У кого-то музыкальный слух, у кого-то талант к языкам, а у него – дар стирать память.
Или проклятие. Так даже точнее, наверное.
Каркат подтянул ноги к груди, положил щеку на колено и перевёл взгляд на Дейва.
– Какой же ты идиот, я просто не могу!
Дейв покаянно кивнул. Ага. Идиот. Сколько угодно. Что угодно. Только бы больше не пугать Карката так. И не пугаться самому, пожалуй.
– Я больше не буду закрывать глаза.
Он точно знал – это обещание ему придётся сдержать любой ценой.
***
– Погоди, я правильно тебя понял?
Его новый – ну или не очень, это была их вторая встреча, – знакомый пожал плечами.
– Понятия не имею, что ты там понял.
Дейв повернулся к нему спиной и уставился на офис телефонной компании.
Стоп.
Он пришёл сюда, потому что сработало напоминание в телефоне, и никак не мог вспомнить, что же должно было произойти в час дня субботы возле этого офиса.
К его плечу прикоснулись и Дейв резко обернулся.
Каркат улыбался. У него были хищные зубы, острые, слегка голубоватого оттенка, но улыбка была насмешливой и какой-то доброй.
– Ну что, убедился?
– Ладно! – Дейв потер переносицу кончиком безымянного пальца и уставился Каркату в центр лба. – Ладно. Что это за ерунда вообще?
***
Записки Дейв складывал в ящике стола.
Сорок шесть листов бумаги, исписанных одним и тем же старательным округлым почерком. Сорок шесть промежутков времени, которые для Дейва существовали в этих записках. Сорок шесть заполненных событиями кусочков его жизни.
И Каркат. Некто Каркат, который знал про Дейва куда больше, чем следовало бы. Кто-то, про кого Дейв ничего не знал.
«Мы ездили на побережье, ты чуть не уснул за рулём – это того стоило, а?!»
Минус тридцать два часа жизни. Приблизительно.
«До меня так и не доходит, как можно было уронить очки в горячий шоколад!»
Минус восемь часов и обломки чего-то похожего на разрисованный шоколад в тарелке на тумбочке возле кровати.
«Пинать хуи на диване – замечательное времяпрепровождение, но меня заебало».
Минус тринадцать часов.
Календарь показывал тридцатое октября.
По внутренним часам Дейва было первое.
***
Обычно Каркат приходит, не предупреждая. А что толку, если у Дейва все равно все сказанное моментально улетучивается из памяти?
Дейв точно знает, что он – не игра воображения, Каркат вполне материален, после него остаются следы, он кусает Дейва и царапается, словно хочет его заклеймить. Адский собственник, на самом деле, хоть и пытается это скрывать.
Он расслабленно развалился на полу и смотрел на Дейва, прищурившись. И довольно улыбался.
– Я рассчитывал, что мою записку найдешь ты.
Дейв и сам не мог сдержать улыбку – слишком уж плохо Каркат скрывал своё удовольствие от сложившейся ситуации.
– Ну а вышло, как всегда, не то, что мы планировали.
– Даже лучше вышло.
У довольного Карката голос начинает вибрировать, еле заметно, конечно, но Дейв настолько привык наблюдать за любыми мелочами в его поведении, что точно мог сказать – Каркат был более чем рад тому, как все разрешилось.
Дейв сполз на пол и вытянулся возле Карката.
– Ты рад?
Каркат повернулся к нему.
– Честно?
– Я люблю, когда ты говоришь честно.
От его откровенного довольства по коже побежали мурашки.
– Я счастлив. Никогда не понимал, почему ты вообще влип в отношения с ним.
Дейв притянул Карката к себе, не отрывая от него взгляда.
– Потому что мне чего-то не хватало. Искал. Джон был рядом и вроде как не против.
Каркат редко смеётся. Он слишком серьезен, слишком хорошо помнит о своём проклятии и всегда ждёт худшего.
Он рассмеялся, прижимаясь лбом к плечу Дейва и нашаривая его руку.
– Все-таки ты не романтик. Был бы романтиком, разъебал бы весь мир в поисках, но просто на то, что рядом и удобно, не глянул бы.
– Ну уж какой есть.
– Ага.
Дейв точно знал – не пройдёт и пяти минут, как Каркату надоест бесплодно валяться на полу. Но до того времени ещё целых пять минут.
Целых пять минут, в которые Дейв помнит.
***
Иногда Дейв оказывается в неизвестной ему части города. Виски ломит, в голове шумит и сердце стучит, как больное.
На календаре – февраль.
По внутренним часам Дейва – неделя до Рождества.
Мир рушится и распадается, Дейв не помнит собственный колледж, Дейв не помнит, какое сегодня число, у Дейва на руках царапины, на плечах и шее – следы от укусов, зубы в два ряда, полукружья саднящих красных точек. Дейв не помнит, откуда они берутся, откуда в его квартире новые фильмы и книги, что происходит в его жизни вообще.
Потому что ничего важного в ней не происходит. Она ломается. Лопается, как чересчур растянутый воздушный шарик.
Потому что Дейв живёт от одного стирания памяти до другого.
Потому что он постоянно опаздывает.
Потому что иногда он видит их – проклятых инопланетян. Они следят за Дейвом, кто обеспокоенно, кто безралично, а кому-то просто весело.
Потому что у Дейва нет сил отказаться от этого.
У него в столе уже сто двадцать восемь записок. Сто двадцать восемь рассказов о том, чего не было.
– Какое сегодня число? – однажды спросила его Роуз.
– Двенадцатое декабря.
Она задумалась.
– А не шестое января?
А календарь утверждал, что день назад наступил февраль.
Дейв пишет неизвестному ему Каркату записки. Он не знает, что у Карката в момент прочтения взгляд сложней, чем раньше, что Каркат порывается уйти – пока ещё может исправить.
Дейв не знает, что он сам – тот, который всё помнит, – согласен на все, что только может с ним произойти. Что тот он, который помнит, давно все для себя решил, чего бы ему это не стоило.
Дейв не знает, что собственнические инстинкты неизвестного ему Карката сильны настолько, что вопреки здравому смыслу он согласен с решением помнящего Дейва.
Дейв знает только то, что его собственное время в разладе с календарем.
***
Постоянно держать Карката в поле зрения хоть одного глаза оказалось задачей не из лёгких. Дейв пытался, честно моргая каждым глазом по очереди, покуда Каркат не ткнул его раскрытой ладонью в бок.
– У тебя глаза сломались или это такие сигналы бедствия?
Дейв прикрыл левый глаз.
– Сам говоришь, что постоянные стирания памяти вредны.
Каркат несколько секунд удивленно смотрел на него, а затем вдруг рассмеялся и провёл ладонью по волосам Дейва.
– Какой же ты порой идиот, а! Какой же ты на мою голову идиот…
И Дейв точно знает, что «какой же ты идиот» в исполнении Карката означает «люблю».
Название: Welcome to the dark carnival!
Автор: davekat-team
Пейринг: Дейв Страйдер/Каркат Вантас
Категория: джен
Жанр: хорор
Рейтинг: R
Автор: davekat-team
Пейринг: Дейв Страйдер/Каркат Вантас
Категория: джен
Жанр: хорор
Рейтинг: R
Название: Слепота
Автор: davekat-team
Пейринг: Дейв Страйдер/Каркат Вантас
Категория: джен
Жанр: хоррор
Рейтинг: R
Автор: davekat-team
Пейринг: Дейв Страйдер/Каркат Вантас
Категория: джен
Жанр: хоррор
Рейтинг: R
Название: Часовой механизм
Автор: davekat-team
Бета: davekat-team
Размер: 2412 слов
Пейринг: Дейв Страйдер/Каркат Вантас
Категория: слэш
Жанр: Хоррор, мистика, драма
Рейтинг: R
Краткое содержание: Картер и сам не может понять, как докатился до такой жизни: влюбиться в парня, который вот-вот превратится в окровавленную груду латунных часовых механизмов. Заразиться от него тем же вирусом. Беззаботно ездить с ним по всем чёртовым штатам и сеять смертельную заразу везде, где только можно, просто потому что хотелось подохнуть вместе, а не в разных изоляционных камерах. Чёрт возьми, Вантас, откуда в тебе столько безрассудности и суицидальных заскоков?
Примечания: human!Каркат = Картер, потому что реализмус.
Картер безо всякого интереса щёлкает по кнопкам магнитолы, пытаясь поймать хоть какую-то волну, однако из динамиков по-прежнему доносится лишь пустое шипение, и спустя минут пятнадцать бесполезных поисков парень наконец выключает аппарат совсем. Довольно ожидаемо. Чего он хотел, если все ближайшие станции заполнены ползучим плотоядным песком? Собственно, как и остальные здания во всём ближайшем городке. Ведь сообщения от абонента с лаконичным именем «F» никогда не врут и никогда не предполагают неповиновения. Именно по этой причине Картер и Дейв вынуждены вот уже которые сутки ехать без остановок, не мечтая о ночлеге даже в самой захудалой гостинице. Придётся снова выкручиваться и спать в машине, в чудовищно неудобных позах.
Но попробовать включить радио всё-таки стоило: ехать в гробовой тишине Картеру хотелось меньше всего, а разговорить Дейва, в последнее время потонувшего в апатии (причём гипертрофированной), казалось нереальным, хоть он и пробовал завязать разговор раз десять только за последние полчаса. Вантас искренне пытался хотел вернуться в то время, когда они с Дейвом могли без умолку весело проболтать весь день, когда всё было спокойней, светлее и радостней, когда Страйдера ещё не тошнило кровью вперемешку с машинным маслом, когда мышцы лица ещё не сводило от попытки улыбнуться. А если вернуться уже нельзя, стоит хотя бы заглушить гнетущую тишину, чтобы разница между «тогда» и «сейчас» не бросалась в глаза так сильно.
Картер и сам ощущал, будто он в комнате, из которой невозможно выбраться, в которую постоянно поступает вода. Сначала это можно было не замечать вовсе или спокойно игнорировать, чтобы не впадать в мучительную панику. Когда вода добирается до колен, становится тревожно, но уже известно, что выхода нет. Однако ещё не кажутся бесполезными попытки забраться повыше к потолку и сохранить как можно больше минут жизни, проведённых в страхе и обречённости. Картер знает, что его попытки удержаться наплаву бесполезны и непродуктивны, что вода – апатия – вот-вот скроет его макушку, окутает всё тело прохладной безмятежностью. А потом все желания, цели, чувства вдруг станут ничего не значащими словами и понятиями. Станет всё равно. Так же, как и Дейву.
Картер вздыхает и говорит первое, что приходит в голову, лишь бы не было этой ужасной тишины, бьющей по ушам и заставляющей заниматься бесконечным самокопанием:
- Я слышал на заправке, что Сердце Тьмы всё ещё не поймали, и оно уходит из Монровии в неизвестном направлении, - Отвлечённо начинает он, - Кажется, Лос-Анжелесу настала пизда, он же оттуда совсем недалеко.
- Бывает. - В голосе Дейва звучит едва различимое клацанье шестерёнок.
- Там вроде твои друзья живут. Джон и Джейд. – После неловкой паузы продолжает Картер.
- Ну да. – Кажется, разговор окончен. Если продолжить тему, Дейв вероятнее всего будет раздражаться всё сильнее, и тогда с ним точно не поговоришь, поэтому Картер сдерживает всплеск возмущения.
- Как думаешь, мы скоро будем в Ричмонде? – Вантас неуклюже пытается перевести тему на что-то относительно нейтральное.
- Как знать. – Дейв пожимает плечами, звеня латунными пластинами, и теперь-то разговор точно зарыт.
Картер знает, что Страйдер не виноват в этой безэмоциональности. Знает, что это не контролируется. Знает, что сам скоро станет почти таким же. Знает, но всё равно не может сдержать возмущения.
- Дейв, блять, ты даже не пыта…
Он не успевает договорить, потому что Дейв вдруг сгибается пополам и кричит от боли. Протяжно, страшно, надрывисто. Страйдер даже затормозить не успевает, и хотя дорога идёт через пустыню, значит, и врезаться ни во что нельзя, потеря управления очень нежелательна. Картер с трудом тянется к тормозу, пытаясь протиснуться между каркасом машины и острыми концами шестерёнок, а потом, едва достав до заветной педали, жмёт со всей силы. Стоит машине остановиться, Картер выбегает из неё, чтобы помочь всё ещё стонущему от невыносимой боли Дейву выбраться. Страйдера тошнит кровью. Картер видит это уже не в первый раз, не в первый раз замечает в луже рвоты куски мяса (или, может быть, органов), не в первый раз слышит истошные вопли Дейва, не в первый раз режет все руки и пачкается в крови, пытаясь обнять и удержать парня на месте. Но всё равно, каждый раз Вантасу страшно не меньше, чем в предыдущий, каждый раз он с тревогой оглядывает всё тело Дейва, чтобы уловить изменения. Пару дней назад ноги Страйдера, немыслимо извернувшсь и раздробившись на кости, модифицировались в шестерёночные культи, и теперь Картер нужен ему как никогда раньше. Вот только помочь ему Вантас больше ничем не сможет.
***
Картер и сам не может понять, как докатился до такой жизни: влюбиться в парня, который вот-вот превратится в окровавленную груду латунных часовых механизмов. Заразиться от него тем же вирусом. Беззаботно ездить с ним же по всем чёртовым штатам и сеять смертельную заразу везде, где только можно, просто потому что захотелось подохнуть вместе, а не в разных изоляционных камерах. Чёрт возьми, Вантас, откуда в тебе столько безрассудности и суицидальных заскоков? Откуда столько эгоизма? Ты бы мог это остановить.
*
Начинается всё с того, что на работе Картеру в кои-то веки оформили отпуск, да ещё и немаленький, так что на целый месяц он свободен, как воробей на ветке. Вот только чем заняться в эти дни отдыха от бесконечного стресса, Вантас решительно не знает. Казалось бы, так долго он мечтал наконец выбраться из оков трудовых будней, так много планов строил, однако когда отпуск всё же дают, Картер понятия не имеет, куда направиться в первую очередь, а сидеть и ломать голову над этим нет ни времени, ни желания. И потому он решает испытать удачу: просто собрать все свои немногочисленные вещи в дорожную сумку, выйти на обочину и ловить попутку, а там всё как-нибудь собой разрешится. Картер ведь всегда мечтал поездить автостопом по стране.
*¬
Картер простоял у трассы часа три, прежде чем перед ним затормозила потрёпанная, покрытая облупившейся красной краской и царапинами машина, носящая на капоте гордое наименование - Beamount - совершенно неизвестное настолько далёкому от автолюбительства парню, как Вантас. Чёрт знает, название ли это фирмы или модели, может, вообще что-то другое.
*
У водителя Beamount - Дейва - предельно светлые, почти что белые, волосы; ненормально ровный и спокойный голос; красивые жилистые руки, острые плечи, а под тёмными очками он старательно прячет незаметные многим объективы камер вместо глаз. Но Картер замечает каждую деталь, впитывает этот образ как губка, потому что, чёрт возьми, до чего же этот парень в его вкусе. Перед поездкой явно стоило с кем-нибудь переспать. Или хотя бы не воздерживаться по полгода. Потому что вот так западать на первого же водителя попутки как минимум неприлично.
*
Как оказалось, Дейв Страйдер путешествует на своей раздолбанной машине по всем штатам вот уже несколько лет, переезжая из мотеля в мотель, из города в город. Зарабатывает он посредством того, что подвозит любого, кто "голосует". А ещё у него есть сайт с каким-то несуразным комиксом Sweet Bro and Hella Jeff, по неясным причинам платный, но при этом популярный, хотя, Картер искренне не понимает за что там платить. Он бы не стал читать такое дерьмо даже за деньги.
Дейв откладывает любые лишние финансы в специальную банку, потому что мечтает превратить эти свои творческие изыскания с сортирным юмором и кошмарной графикой в настоящий фильм.
Картер устраивает с ним около пятнадцати баталий на эту тему, перерастающие в громкие матерные перепалки, но Страйдер в итоге перманентно остаётся при своём мнении.
*
Утро. Дейв и Картер сидят в эдаком типичном американском кафе, едят на завтрак блинчики с сиропом и пьют чёрный кофе . Вернее, Страйдер-то неторопливо пьёт, как и все нормальные люди, а вот его попутчик то и дело шипит сквозь зубы изощрённый мат, морщится, когда делает очередной глоток, с выразительным презрением глядит на кружку. Словом, делает всё, чтобы чётко выразить в красках силу своей ненависти к кофе. И продолжает им давиться.
- Кар, когда в тебе проснулась такая немыслимая тяга к мазохизму? - С усмешкой осведомляется Дейв.
- Твою мать, Страйдер, только твоих шутеек за триста не хватало! – Картер зло рычит, не желая отвлекаться на второй источник раздражения. – Я пью ёбаный кофе, потому что без него весь день чувствую себя размазанной по асфальту парашей. Кроме этой дряни ничего не помогает.
Официантка – прозрачная фигура полной дамы, очерченная грубыми белыми линиями – подходит и недовольно фырчит, прося не материться. И Дейв и Картер спокойно соглашаются, и довольная собой женщина уходит обслуживать другие столики, заполненные белыми существами самых причудливых форм.
Дейв провожает её взглядом, после чего обращается к Картеру, и тон у него серьёзней, чем когда бы то ни было:
- Едешь и дальше со мной?
- Само собой.
*
Картер не рассказывает о себе практически ничего. Дейв понимает, поэтому сам болтает, не затыкаясь ни на минуту. Даже слишком много и слишком подробно. Обо всех своих девушках и парнях, например. Даже в шутку, даже вскользь. Картер отказывается признавать факт своей абсурдной ревности и, вероятно, поэтому они ссорятся бесчисленное количество раз.
Как будто бы других проблем не хватало.
Но Вантасу удаётся по меньшей мере убедить Дейва пореже брать попутчиков. От отсутствия лишних людей обстановка в машине становится куда комфортней и роднее, а ещё так станет гораздо меньше людей с шестерёнками на теле.
*
Когда Дейв курит, Картер невольно цепляется взглядом за крупную латунную шестерёнку на его запястье, которой не было раньше. Хотя, «НА запястье» - громко сказано, потому что предмет наполовину погружен в руку. Из-за этого нормально прикурить становится проблематично – рука плохо гнётся, её потрясывает. Частота, с которой эти штуки появляются у Дейва, начинает волновать Картера всё сильнее.
Сигарета Страйдера намокла от вязкой пахучей крови, которую он постоянно сплевывает за окно. И ведёт себя, словно такие вещи в порядке рутины.
Картер понятия не имеет, что сказать, да и стоит ли.
*
В эту ночь Дейв и Картер не спят, просто потому что в Колорадо найти приемлемый мотель оказалось большой проблемой. И карты тоже нет, равно как и сети. Поэтому Дейв рулит наугад, хотя эта идея и не кажется такой уж хорошей, учитывая происходящие ежедневно события. Впрочем, они оба достаточно усталые и апатичные, чтобы не вдумываться.
Картеру приходит смс от абонента «F». В смс карта, на которой символически изображена машина Дейва и крестом помечено место, в которое лучше не соваться, особенно, в такое время. То место, в которое они едут прямо сейчас. Картер на сто процентов осознаёт, что у него нет другого варианта, кроме как подчиниться сообщению и продлить свою жизнь хотя бы на несколько лишних месяцев. В ответ на свою просьбу сменить дорогу Вантас ждёт от Дейва возмущений, неверия, зловредности, раздражения, да чего угодно, но только не молчаливый кивок и полное послушание.
И либо Страйдер знает слишком много, либо его вирус прогрессирует всё сильнее. Ни одна из этих мыслей не кажется Картеру хоть сколько-нибудь приемлимым вариантом.
Картер выглядывает в окно и видит, как вдоль неба плывёт чей-то жилой дом, как раз над тем местом, что они только недавно объехали.
*
- Может быть, переспим? – Как бы между делом спросил Дейв, не отвлекаясь от дороги.
- Прости, что? – Смотревший всё это время в окно Картер на пару секунд замирает, силясь понять, послышалось ему или нет.
Нет, Вантас тоже был бы рад прекратить ходить вокруг да около, но не настолько же радикально.
- Эмм, переспим. – Непонимающе поясняет Дейв, как будто только что предложил сходить в магазин за молоком, - Ну. Потрахаемся, займёмся сексом, любовью, непотребством, заделаем деток, предадимся разврату…
- Хорошо, хорошо, я понял, хватит! – Вантас громко прерывает поток эвфемизмов, перечисляемых Дейвом, потому что это становится слишком неловко. Кажется, парень успел покраснеть, впрочем, как и невозмутимый несмотря ни на что Страйдер. Господи, что за детский сад.
- Так ты согласен? – С явным энтузиазмом осведомляется Дейв.
- Ясное, блять дело, что согласен! - Раздражённо шипит Картер, и в ту же секунду машина резко тормозит, сворачивает на обочину. Вантас дрожащими пальцами пытается справиться с пуговицами на рубашке.
*
Очередной дешёвый мотель. Очередной вечер, когда Дейв безумно занят своим комиксом и продвижением сайта, а Картер со скуки смотрит новости. Лучше бы не смотрел. Слишком много всего сейчас творится, слишком быстро и слишком бездумно. Словно бы мир вот-вот развалится на части, не выдерживая того, что принесло ему человечества.
И вот сейчас снова:
«Украден Кубик Апокорубика!» - Рассказывает телеведущая, невозмутимо посвящая всех зрителей в подробности.
Вантас ждёт волны эмоций. Ждёт гнева, непонимания, паники, да чего угодно. Но все чувства из него будто бы выжгло, оставив взаимен только обгорелые останки. Жалкие подобия прошлых бивших через край чувств.
Неужели вирус так быстро захватывает его тело?
- Твою мать, - Только и может произнести Картер.
*
Картер откидывается на покоцанную спинку сидения и поворачивает голову налево. Сквозь волны темноты ему видно разве что профиль Дейва, но и того достаточно. Достаточно, потому что когда Дейв без очков, его глаза-объективы перехватывают всё внимание на себя, отталкивают, заставляют отвернуться. А Картеру хотелось бы запомнить его черты лица, а не эти жуткие серые диски, на которые он и без того насмотрится – достаточно засучить рукав и глянуть на предплечье. Когда они вместе будут подыхать, запертые в прочной камере меж двух воздушных шлюзов, когда будут вместе сходить с ума или окончательно превращаться в тикающие и скрежечущие огромные куски латуни, Вантасу хотелось бы вспоминать о чём-то хорошем. О вздёрнутом носе Дейва, о его веснушках (ровно десять штук), о его тонких губах, о его полуухмылке-полуулыбке, о том, как забавно сочетается румянец и сосредоточенное лицо Дейва, о требовательных мокрых поцелуях на заправке и о многих других вещах. Но не об объективах или шестерёнках.
***
Картер всё сидит рядом с Дейвом, слушает его пронизанные страшной болью крики, вглядывается в подёрнутое мукой, словно бы сделанное из резины, лицо Страйдер, на котором выступают капли пота-не-пота – солёные подтёки воды вперемешку с машинным маслом. Дейва трясёт сильный озноб, периодически его со страшной силой выгибает дугой, и Картер готов поклясться, что слышит хлопки ломающихся костей и выворачиваемых суставов. Всё это продолжается так долго, невыносимо долго, что Вантас успевает посадить голос и наполовину оглохнуть.
Картер не переставая рыдает и осипшим голосом невнятно шепчет Дейву какую-то чушь про то, что всё будет хорошо, хоть и сам в неё, конечно, не верит. Между делом он замечает, что его собственные слёзы теперь имеют отчётливый привкус машинного масла.
Дейв прекращает кричать также резко, как и начал. Картер ничего не видит в полумраке, и потому незамедлительно достаёт из кармана фонарик, чтобы взглянуть на Дейва, убедиться, что с ним всё хотя бы относительно хорошо.
Дейв разворачивает голову, и демонстрирует новую вторую половину своего лица – огромную шестерёнку, из центра которой сочится чёрное машинное масло. Кажется, он пытается что-то сказать, вот только из горла раздаётся только бульканье масла, стекающего вниз по подбородку да тиканье часов.
*
Картер теперь ведёт машину сам, хотя скоро ему будет не намного лучше, чем Дейву.
Картер знает, что ему необходимо сейчас же ехать в штаб Фонда. Это стоило сделать с самого начала. Так будет правильней, безопасней для всех людей.
Картер определённо знает, что он должен сделать и как. Вот только позволять забрать Дейва, даже в таком виде, равносильно самоубийству. Да и неправильно как-то добровольно отдавать на опыты того, кого так безнадёжно любишь. Даже если он уже перестал напоминать человека.
Каркат знает, что это конец их истории. Вот только поворот выбрать так и не может.
Автор: davekat-team
Бета: davekat-team
Размер: 2412 слов
Пейринг: Дейв Страйдер/Каркат Вантас
Категория: слэш
Жанр: Хоррор, мистика, драма
Рейтинг: R
Краткое содержание: Картер и сам не может понять, как докатился до такой жизни: влюбиться в парня, который вот-вот превратится в окровавленную груду латунных часовых механизмов. Заразиться от него тем же вирусом. Беззаботно ездить с ним по всем чёртовым штатам и сеять смертельную заразу везде, где только можно, просто потому что хотелось подохнуть вместе, а не в разных изоляционных камерах. Чёрт возьми, Вантас, откуда в тебе столько безрассудности и суицидальных заскоков?
Примечания: human!Каркат = Картер, потому что реализмус.
Но попробовать включить радио всё-таки стоило: ехать в гробовой тишине Картеру хотелось меньше всего, а разговорить Дейва, в последнее время потонувшего в апатии (причём гипертрофированной), казалось нереальным, хоть он и пробовал завязать разговор раз десять только за последние полчаса. Вантас искренне пытался хотел вернуться в то время, когда они с Дейвом могли без умолку весело проболтать весь день, когда всё было спокойней, светлее и радостней, когда Страйдера ещё не тошнило кровью вперемешку с машинным маслом, когда мышцы лица ещё не сводило от попытки улыбнуться. А если вернуться уже нельзя, стоит хотя бы заглушить гнетущую тишину, чтобы разница между «тогда» и «сейчас» не бросалась в глаза так сильно.
Картер и сам ощущал, будто он в комнате, из которой невозможно выбраться, в которую постоянно поступает вода. Сначала это можно было не замечать вовсе или спокойно игнорировать, чтобы не впадать в мучительную панику. Когда вода добирается до колен, становится тревожно, но уже известно, что выхода нет. Однако ещё не кажутся бесполезными попытки забраться повыше к потолку и сохранить как можно больше минут жизни, проведённых в страхе и обречённости. Картер знает, что его попытки удержаться наплаву бесполезны и непродуктивны, что вода – апатия – вот-вот скроет его макушку, окутает всё тело прохладной безмятежностью. А потом все желания, цели, чувства вдруг станут ничего не значащими словами и понятиями. Станет всё равно. Так же, как и Дейву.
Картер вздыхает и говорит первое, что приходит в голову, лишь бы не было этой ужасной тишины, бьющей по ушам и заставляющей заниматься бесконечным самокопанием:
- Я слышал на заправке, что Сердце Тьмы всё ещё не поймали, и оно уходит из Монровии в неизвестном направлении, - Отвлечённо начинает он, - Кажется, Лос-Анжелесу настала пизда, он же оттуда совсем недалеко.
- Бывает. - В голосе Дейва звучит едва различимое клацанье шестерёнок.
- Там вроде твои друзья живут. Джон и Джейд. – После неловкой паузы продолжает Картер.
- Ну да. – Кажется, разговор окончен. Если продолжить тему, Дейв вероятнее всего будет раздражаться всё сильнее, и тогда с ним точно не поговоришь, поэтому Картер сдерживает всплеск возмущения.
- Как думаешь, мы скоро будем в Ричмонде? – Вантас неуклюже пытается перевести тему на что-то относительно нейтральное.
- Как знать. – Дейв пожимает плечами, звеня латунными пластинами, и теперь-то разговор точно зарыт.
Картер знает, что Страйдер не виноват в этой безэмоциональности. Знает, что это не контролируется. Знает, что сам скоро станет почти таким же. Знает, но всё равно не может сдержать возмущения.
- Дейв, блять, ты даже не пыта…
Он не успевает договорить, потому что Дейв вдруг сгибается пополам и кричит от боли. Протяжно, страшно, надрывисто. Страйдер даже затормозить не успевает, и хотя дорога идёт через пустыню, значит, и врезаться ни во что нельзя, потеря управления очень нежелательна. Картер с трудом тянется к тормозу, пытаясь протиснуться между каркасом машины и острыми концами шестерёнок, а потом, едва достав до заветной педали, жмёт со всей силы. Стоит машине остановиться, Картер выбегает из неё, чтобы помочь всё ещё стонущему от невыносимой боли Дейву выбраться. Страйдера тошнит кровью. Картер видит это уже не в первый раз, не в первый раз замечает в луже рвоты куски мяса (или, может быть, органов), не в первый раз слышит истошные вопли Дейва, не в первый раз режет все руки и пачкается в крови, пытаясь обнять и удержать парня на месте. Но всё равно, каждый раз Вантасу страшно не меньше, чем в предыдущий, каждый раз он с тревогой оглядывает всё тело Дейва, чтобы уловить изменения. Пару дней назад ноги Страйдера, немыслимо извернувшсь и раздробившись на кости, модифицировались в шестерёночные культи, и теперь Картер нужен ему как никогда раньше. Вот только помочь ему Вантас больше ничем не сможет.
***
Картер и сам не может понять, как докатился до такой жизни: влюбиться в парня, который вот-вот превратится в окровавленную груду латунных часовых механизмов. Заразиться от него тем же вирусом. Беззаботно ездить с ним же по всем чёртовым штатам и сеять смертельную заразу везде, где только можно, просто потому что захотелось подохнуть вместе, а не в разных изоляционных камерах. Чёрт возьми, Вантас, откуда в тебе столько безрассудности и суицидальных заскоков? Откуда столько эгоизма? Ты бы мог это остановить.
*
Начинается всё с того, что на работе Картеру в кои-то веки оформили отпуск, да ещё и немаленький, так что на целый месяц он свободен, как воробей на ветке. Вот только чем заняться в эти дни отдыха от бесконечного стресса, Вантас решительно не знает. Казалось бы, так долго он мечтал наконец выбраться из оков трудовых будней, так много планов строил, однако когда отпуск всё же дают, Картер понятия не имеет, куда направиться в первую очередь, а сидеть и ломать голову над этим нет ни времени, ни желания. И потому он решает испытать удачу: просто собрать все свои немногочисленные вещи в дорожную сумку, выйти на обочину и ловить попутку, а там всё как-нибудь собой разрешится. Картер ведь всегда мечтал поездить автостопом по стране.
*¬
Картер простоял у трассы часа три, прежде чем перед ним затормозила потрёпанная, покрытая облупившейся красной краской и царапинами машина, носящая на капоте гордое наименование - Beamount - совершенно неизвестное настолько далёкому от автолюбительства парню, как Вантас. Чёрт знает, название ли это фирмы или модели, может, вообще что-то другое.
*
У водителя Beamount - Дейва - предельно светлые, почти что белые, волосы; ненормально ровный и спокойный голос; красивые жилистые руки, острые плечи, а под тёмными очками он старательно прячет незаметные многим объективы камер вместо глаз. Но Картер замечает каждую деталь, впитывает этот образ как губка, потому что, чёрт возьми, до чего же этот парень в его вкусе. Перед поездкой явно стоило с кем-нибудь переспать. Или хотя бы не воздерживаться по полгода. Потому что вот так западать на первого же водителя попутки как минимум неприлично.
*
Как оказалось, Дейв Страйдер путешествует на своей раздолбанной машине по всем штатам вот уже несколько лет, переезжая из мотеля в мотель, из города в город. Зарабатывает он посредством того, что подвозит любого, кто "голосует". А ещё у него есть сайт с каким-то несуразным комиксом Sweet Bro and Hella Jeff, по неясным причинам платный, но при этом популярный, хотя, Картер искренне не понимает за что там платить. Он бы не стал читать такое дерьмо даже за деньги.
Дейв откладывает любые лишние финансы в специальную банку, потому что мечтает превратить эти свои творческие изыскания с сортирным юмором и кошмарной графикой в настоящий фильм.
Картер устраивает с ним около пятнадцати баталий на эту тему, перерастающие в громкие матерные перепалки, но Страйдер в итоге перманентно остаётся при своём мнении.
*
Утро. Дейв и Картер сидят в эдаком типичном американском кафе, едят на завтрак блинчики с сиропом и пьют чёрный кофе . Вернее, Страйдер-то неторопливо пьёт, как и все нормальные люди, а вот его попутчик то и дело шипит сквозь зубы изощрённый мат, морщится, когда делает очередной глоток, с выразительным презрением глядит на кружку. Словом, делает всё, чтобы чётко выразить в красках силу своей ненависти к кофе. И продолжает им давиться.
- Кар, когда в тебе проснулась такая немыслимая тяга к мазохизму? - С усмешкой осведомляется Дейв.
- Твою мать, Страйдер, только твоих шутеек за триста не хватало! – Картер зло рычит, не желая отвлекаться на второй источник раздражения. – Я пью ёбаный кофе, потому что без него весь день чувствую себя размазанной по асфальту парашей. Кроме этой дряни ничего не помогает.
Официантка – прозрачная фигура полной дамы, очерченная грубыми белыми линиями – подходит и недовольно фырчит, прося не материться. И Дейв и Картер спокойно соглашаются, и довольная собой женщина уходит обслуживать другие столики, заполненные белыми существами самых причудливых форм.
Дейв провожает её взглядом, после чего обращается к Картеру, и тон у него серьёзней, чем когда бы то ни было:
- Едешь и дальше со мной?
- Само собой.
*
Картер не рассказывает о себе практически ничего. Дейв понимает, поэтому сам болтает, не затыкаясь ни на минуту. Даже слишком много и слишком подробно. Обо всех своих девушках и парнях, например. Даже в шутку, даже вскользь. Картер отказывается признавать факт своей абсурдной ревности и, вероятно, поэтому они ссорятся бесчисленное количество раз.
Как будто бы других проблем не хватало.
Но Вантасу удаётся по меньшей мере убедить Дейва пореже брать попутчиков. От отсутствия лишних людей обстановка в машине становится куда комфортней и роднее, а ещё так станет гораздо меньше людей с шестерёнками на теле.
*
Когда Дейв курит, Картер невольно цепляется взглядом за крупную латунную шестерёнку на его запястье, которой не было раньше. Хотя, «НА запястье» - громко сказано, потому что предмет наполовину погружен в руку. Из-за этого нормально прикурить становится проблематично – рука плохо гнётся, её потрясывает. Частота, с которой эти штуки появляются у Дейва, начинает волновать Картера всё сильнее.
Сигарета Страйдера намокла от вязкой пахучей крови, которую он постоянно сплевывает за окно. И ведёт себя, словно такие вещи в порядке рутины.
Картер понятия не имеет, что сказать, да и стоит ли.
*
В эту ночь Дейв и Картер не спят, просто потому что в Колорадо найти приемлемый мотель оказалось большой проблемой. И карты тоже нет, равно как и сети. Поэтому Дейв рулит наугад, хотя эта идея и не кажется такой уж хорошей, учитывая происходящие ежедневно события. Впрочем, они оба достаточно усталые и апатичные, чтобы не вдумываться.
Картеру приходит смс от абонента «F». В смс карта, на которой символически изображена машина Дейва и крестом помечено место, в которое лучше не соваться, особенно, в такое время. То место, в которое они едут прямо сейчас. Картер на сто процентов осознаёт, что у него нет другого варианта, кроме как подчиниться сообщению и продлить свою жизнь хотя бы на несколько лишних месяцев. В ответ на свою просьбу сменить дорогу Вантас ждёт от Дейва возмущений, неверия, зловредности, раздражения, да чего угодно, но только не молчаливый кивок и полное послушание.
И либо Страйдер знает слишком много, либо его вирус прогрессирует всё сильнее. Ни одна из этих мыслей не кажется Картеру хоть сколько-нибудь приемлимым вариантом.
Картер выглядывает в окно и видит, как вдоль неба плывёт чей-то жилой дом, как раз над тем местом, что они только недавно объехали.
*
- Может быть, переспим? – Как бы между делом спросил Дейв, не отвлекаясь от дороги.
- Прости, что? – Смотревший всё это время в окно Картер на пару секунд замирает, силясь понять, послышалось ему или нет.
Нет, Вантас тоже был бы рад прекратить ходить вокруг да около, но не настолько же радикально.
- Эмм, переспим. – Непонимающе поясняет Дейв, как будто только что предложил сходить в магазин за молоком, - Ну. Потрахаемся, займёмся сексом, любовью, непотребством, заделаем деток, предадимся разврату…
- Хорошо, хорошо, я понял, хватит! – Вантас громко прерывает поток эвфемизмов, перечисляемых Дейвом, потому что это становится слишком неловко. Кажется, парень успел покраснеть, впрочем, как и невозмутимый несмотря ни на что Страйдер. Господи, что за детский сад.
- Так ты согласен? – С явным энтузиазмом осведомляется Дейв.
- Ясное, блять дело, что согласен! - Раздражённо шипит Картер, и в ту же секунду машина резко тормозит, сворачивает на обочину. Вантас дрожащими пальцами пытается справиться с пуговицами на рубашке.
*
Очередной дешёвый мотель. Очередной вечер, когда Дейв безумно занят своим комиксом и продвижением сайта, а Картер со скуки смотрит новости. Лучше бы не смотрел. Слишком много всего сейчас творится, слишком быстро и слишком бездумно. Словно бы мир вот-вот развалится на части, не выдерживая того, что принесло ему человечества.
И вот сейчас снова:
«Украден Кубик Апокорубика!» - Рассказывает телеведущая, невозмутимо посвящая всех зрителей в подробности.
Вантас ждёт волны эмоций. Ждёт гнева, непонимания, паники, да чего угодно. Но все чувства из него будто бы выжгло, оставив взаимен только обгорелые останки. Жалкие подобия прошлых бивших через край чувств.
Неужели вирус так быстро захватывает его тело?
- Твою мать, - Только и может произнести Картер.
*
Картер откидывается на покоцанную спинку сидения и поворачивает голову налево. Сквозь волны темноты ему видно разве что профиль Дейва, но и того достаточно. Достаточно, потому что когда Дейв без очков, его глаза-объективы перехватывают всё внимание на себя, отталкивают, заставляют отвернуться. А Картеру хотелось бы запомнить его черты лица, а не эти жуткие серые диски, на которые он и без того насмотрится – достаточно засучить рукав и глянуть на предплечье. Когда они вместе будут подыхать, запертые в прочной камере меж двух воздушных шлюзов, когда будут вместе сходить с ума или окончательно превращаться в тикающие и скрежечущие огромные куски латуни, Вантасу хотелось бы вспоминать о чём-то хорошем. О вздёрнутом носе Дейва, о его веснушках (ровно десять штук), о его тонких губах, о его полуухмылке-полуулыбке, о том, как забавно сочетается румянец и сосредоточенное лицо Дейва, о требовательных мокрых поцелуях на заправке и о многих других вещах. Но не об объективах или шестерёнках.
***
Картер всё сидит рядом с Дейвом, слушает его пронизанные страшной болью крики, вглядывается в подёрнутое мукой, словно бы сделанное из резины, лицо Страйдер, на котором выступают капли пота-не-пота – солёные подтёки воды вперемешку с машинным маслом. Дейва трясёт сильный озноб, периодически его со страшной силой выгибает дугой, и Картер готов поклясться, что слышит хлопки ломающихся костей и выворачиваемых суставов. Всё это продолжается так долго, невыносимо долго, что Вантас успевает посадить голос и наполовину оглохнуть.
Картер не переставая рыдает и осипшим голосом невнятно шепчет Дейву какую-то чушь про то, что всё будет хорошо, хоть и сам в неё, конечно, не верит. Между делом он замечает, что его собственные слёзы теперь имеют отчётливый привкус машинного масла.
Дейв прекращает кричать также резко, как и начал. Картер ничего не видит в полумраке, и потому незамедлительно достаёт из кармана фонарик, чтобы взглянуть на Дейва, убедиться, что с ним всё хотя бы относительно хорошо.
Дейв разворачивает голову, и демонстрирует новую вторую половину своего лица – огромную шестерёнку, из центра которой сочится чёрное машинное масло. Кажется, он пытается что-то сказать, вот только из горла раздаётся только бульканье масла, стекающего вниз по подбородку да тиканье часов.
*
Картер теперь ведёт машину сам, хотя скоро ему будет не намного лучше, чем Дейву.
Картер знает, что ему необходимо сейчас же ехать в штаб Фонда. Это стоило сделать с самого начала. Так будет правильней, безопасней для всех людей.
Картер определённо знает, что он должен сделать и как. Вот только позволять забрать Дейва, даже в таком виде, равносильно самоубийству. Да и неправильно как-то добровольно отдавать на опыты того, кого так безнадёжно любишь. Даже если он уже перестал напоминать человека.
Каркат знает, что это конец их истории. Вот только поворот выбрать так и не может.
Название: Шуш пап
Автор: davekat-team
Пейринг: Каркат Вантас/Дейв Страйдер
Категория: слэш
Жанр: хоррор
Рейтинг: R
Автор: davekat-team
Пейринг: Каркат Вантас/Дейв Страйдер
Категория: слэш
Жанр: хоррор
Рейтинг: R
Название: Тебе не здоровится, Каркат?
Автор: davekat-team
Пейринг: Дейв Страйдер/Каркат Вантас
Категория: слэш
Жанр: хоррор
Рейтинг: R
Автор: davekat-team
Пейринг: Дейв Страйдер/Каркат Вантас
Категория: слэш
Жанр: хоррор
Рейтинг: R
Название: Мне нравится вкус земли
Автор: davekat-team
Бета: davekat-team
Размер: 3881 слово
Пейринг: Каркат Вантас/Дейв Страйдер
Категория: слэш
Жанр: мистика
Рейтинг: R
Краткое содержание: Каркат думал, что если гулять по ночам, случится что-то плохое, но случился только Дейв
Каркат выключил компьютер, и жизнь сразу окрасилась в иные тона – тихие, тёмные, но такие острые, будто всё это время он был вне собственного тела и только сейчас вернулся в него. Каждый предмет в комнате открыл глаза и теперь смотрел – острой спицей, бормашиной, дрелью, иглой, собственная квартира сверлила его, но зубная боль внутри смешивалась с предвкушением. Жизнь началась – настоящая, непознанная, о которой никто никогда не говорил, и новее, чем самая свежая книга. Сердце ёкнуло. Было пора.
Он подошёл к окну и выглянул из-под белого тюля: небо погасло уже почти совсем. Город выцвел и упал в тень, сумерки высосали из него весь цвет, но он стал ярче. Единственный город без обмана, единственный настоящий, в котором Каркату известны дороги – по темноте, по сумеркам, по зернистым чёрно-белым улицам и рыжей снежной крошке под облаками фонарей.
Было пора жить, как человек, было пора звать гостей и общаться, не боясь не найти слова, было пора перестать сидеть одному и ненавидеть себя – и теперь, когда солнце село, это наконец было можно. Так вышло, что те обыкновенные вещи, что даёт людям дневная жизнь среди живых людей, не достались Каркату, поэтому он пошёл обходным путём и нашёл жизнь, о которой никто никогда не рассказывал.
Эта жизнь лежала там, куда всегда падает в его комнате последний закатный лучик – в новеньком дешёвом шкафу, лёгком и фанерном, тоненьком, совсем не подходящем для хранения таких вещей, но когда Каркат покупал его, он не знал, что будет таким заниматься.
Он открыл его и заглянул внутрь: на узких полках лежали ровные стопки одежды, а на самой последней внизу – целый пакет земли в чёрном мусорном мешке. Каркат перестал убираться дома уже довольно давно, но не так-то просто было избавиться от привычки аккуратно складывать одежду, это всё ещё было быстрее и легче, чем думать, как бы похуже её скрутить. Что до мешка, то в нём была земля с могилы – никакого фетишизма, просто рабочий материал.
Зеркало на дверце было, наверное, единственной чистой поверхностью в доме, и прежде чем начать, Каркат ещё раз протёр его. Ему говорили, что лучше всего делать это дождевой водой, но здесь неподалёку дымил завод, поэтому он использовал вместо неё негазированную минералку. Когда он закончил, зеркальная поверхность была такой прозрачной, что отражала его бледное лицо чётче, чем он сам его чувствовал. Единственным мутным местом был небольшой восковой круг в середине зеркала, и Каркат, достав свечу из ящика, её задней стороной обвёл его снова. С каждым разом круг становился всё толще и работал всё лучше.
Мокрыми пальцами Каркат взял из мешка немного земли и испачкал зеркало, не выходя за границы круга. Это было, как набрать номер телефона. Осталось только зажечь свечу – и совершён вызов. У Карката всегда было не очень с инженерным мышлением, но сейчас в нём проснулся изобретатель. Он уже довольно давно думал, как можно сделать этот процесс проще – может быть, прикрепить к зеркалу обрезанную крышку от фонарика и использовать его? Звучало не очень оккультно, так что, скорее всего, не сработало бы, но идея всё равно жила в нём.
После того, как он поджёг фитиль, он положил спичку в красивую коробочку из-под чая. Теперь там их лежало уже пятьдесят две. Раньше он просто кидал их на пол, но потом в нём взыграла романтика, и он уложил их одна к одной, стараясь, чтобы не обломились даже обгоревшие головки. Любовь к порядку, мещанству и сентиментальностям было физически тяжело в себе побороть.
Связь в этот вечер была плохая – может, из-за новолуния, а может, из-за животной пищи, но как бы Каркат ни махал свечкой, пятнадцать минут к ряду он не мог разглядеть ничего потустороннего в отражении её пламени. Когда с той стороны чужой палец наконец-то коснулся зеркала, Каркат буркнул:
– Заходи уже.
И от этих слов стекло перестало быть преградой для ладони. Рука вышла из зеркала обыкновенно и просто, как в сериале, не имеющем денег на спецэффекты, и Каркат взялся за неё, чтобы помочь вылезти.
Зеркало отдавало призрачное тело последовательно и медленно: запястье, предплечье, плечо, белая футболка в жёлтых разводах и пятнах, сосредоточенное лицо с разбитыми солнечными очками, волосы, тонкие и белые, блестящие, как мокрая паутина, узкая грудь, гибкий пояс, старые серые джинсы Карката, порванные и чёрные от земли, босые ноги – он тут. Человек – лунный отблеск, светлое облако на тёмном небе, подсвеченное городом. Его кожа ещё бледнее, чем у Карката, но она кажется тёмной, как темнеет пятно от солнца в глазах, и его зовут Дейвом. Он самый близкий друг. Он единственный.
– Сволочь, где ты шляешься? – грозно говорит Каркат, но смеётся. В последнее время в присутствии Дейва ему сразу становится весело.
Дейв тушит свечу губами, не горящими в огне, и отвечает хриплым, но совершенно человеческим голосом:
– Меня бабка не пускала. Между прочим, загоняла про тебя.
Каркат вопросительно хмыкает, опираясь спиной на стенку шкафа, а Дейв ложится спиной на пыльный ковёр, прежде чем продолжить. Он старается ничего лишний раз не касаться, но это не помогает. Даже линолеум становится жертвой его ауры: его никто не трогает, но он всё равно обдирается. От одного присутствия Дейва отклеиваются обои, падает плитка и поролон лезет из мебели, а когда Каркат заставил его хоть разок помыться, сломался смеситель. Но это было забавно: он боялся воды, как кот.
– Не надо делать вид, что ты не понимаешь, – Дейв приподнимается на локтях и щурит красный глаз, видимый через выбитое стекло в очках. – Зачем ты приходишь ко мне днём?
Каркат напрягает плечи и хмурится. Это была ещё одна глупость, от которой он не смог удержаться. Как бы он ни пытался себя переубедить, его манило снова и снова сонное кладбище, знакомое лицо на надгробии, имя, цифры, глупая эпитафия – от взгляда на них всё становилось ещё реальнее. Он просто не мог наесться этого ощущения.
– Я думал, ты не знаешь, – сказал он со вздохом покаяния. Ему всё вдруг стало так болезненно очевидно, что он больше не знал, как сказать об этом Дейву.
– Да, днём меня там обычно нет, – а Дейв так переводил тему, будто и без того всё знал. – Но ты же понимаешь, там ещё дофига народу, и всем так всё интересно, как будто они не… – он привычно постучал по полу, заменяя слово «умерли». Его бы не пускали в мир живых, если бы он не соблюдал цезуру. – Так что ты будь осторожен, ты им не нравишься. Говорят, приходит ко мне наркоман какой-то, ещё и по клумбам топчется.
Он усмехнулся, а Каркат саданул о шкаф свечой так, что она в этом месте смялась.
– Я не топтался! Просто… какого хуя никто даже не ухаживает за могилой?
Дейв хмыкнул и перевернулся на бок.
– Не надо только меня жалеть.
И затем повисло молчание. Каркат встал с пола и вздохнул, пытаясь найти в себе слова и силы, но он не смог даже представить, как достаёт из ящика две приготовленные для Дейва искусственные розочки. В нервном напряжении он прошёлся по комнате, и когда он проходил мимо лежащего на полу Дейва, тот схватил его за штанину и взглянул снизу вверх глазом красным, как светодиод.
– Спасибо за конфеты, кстати, – сказал он с едва уловимой подобострастной ноткой, и Каркат помог ему встать с пола, чтобы он прекратил валяться в ногах, как собака.
– Хочешь ещё?
Каркат понимал, что отряхивать нечто настолько пыльное и грязное, как Дейв, бесполезная трата времени, но всё равно сделал это рефлекторно. От его тела веяло мятным холодом даже через одежду, его чужеродность отдавалась в пальцы мурашками и поднималась выше по рукам, оседая в солнечном сплетении лёгким иррациональным трепетом.
– А они просроченные? – спросил Дейв с заинтересованностью белочки, которую в парке кормят орешками, и Каркат отвернулся в другую сторону, чтобы было не стыдно улыбаться.
– Да. Я нашёл магазин, в котором, кажется, принципиально не продают ничего свежего.
Дейв среагировал сдержанно, но во всей его напряжённой и ожидающей позе было заключено полудетское, полузвериное «дай!», от которого в груди Карката рождалось чувство, как от просмотра семейной комедии. В Дейве было что-то очень трогательное, ласковое и нуждающееся во внимании, то ли специфично призрачное, то ли он всегда был таким.
Каркат прошёл на кухню по тёмному коридору, привычно хватаясь за стены, а Дейв проследовал за ним белой тенью, не касающейся ни единого предмета. На кухне был ещё больший бардак, чем в комнате. Раковину Каркат не трогал уже давно, на полу валялись крошки, очистки и бутылки, а стол был завален всем, что когда-либо только хотелось положить на него. Единственное, что Каркат делал, это выносил периодически мусор, потому что иначе для него было бы уже слишком, но в остальном в его квартире для Дейва был организован уютнейший хаос, потому что он, как и все мертвецы, гораздо лучше чувствовал себя в беспорядке.
В холодильнике не было почти ничего. На пустых полках лежали только подсохший кусок колбасы, упаковка яиц, те самые конфеты и дохлая ворона. Каркат не помнил, как она попала сюда, но её запах вполне мог быть причиной, по которой он так давно не ел. С другой стороны, он ел весьма редко и до её появления. За последние месяцы он вообще похудел, наверное, килограмм на десять, и старая одежда теперь висела на нём просто ужасно, но это было здорово.
– Зачем ты положил их сюда? – спросил Дейв с плохо замаскированной виной в голосе.
Каркат привычно проигнорировал это и ответил, доставая конфеты из холодильника:
– Чтобы не потерять в завалах.
Затем он протянул Дейву раскрытый целлофановый пакет, и Дейв взял из него две штуки. Размотал одну, съел, на вид она была совершенно обычная, но Каркат, когда покупал, попробовал, и поэтому знал, что эти конфеты были просто невыносимо затхлыми, да ещё и с каким-то плесневелым привкусом, если не вообще не с червями. Ужасно, конечно, как эту лавочку только не закрыли ещё, но в данном случае это было хорошо. Именно то, что нужно.
Он забрал у Дейва фантик, расправил его об холодильник и отложил, чтобы потом взять с собой на учёбу. Вещи, которыми Дейв пользовался, приносили неудачу не меньше его самого, поэтому Каркат подкладывал их всем, кто ему не нравился. Один преподаватель уже сломал ногу, поскользнувшись на лестнице.
Дейв посмотрел на это скорбно и спросил:
– Как день прошёл-то?
Каркат дёрнулся и нахмурился.
– Завалили. Я, вроде, всё учил, и всё равно. Они просто ненавидят меня.
Дейв устало потёр лоб, а Каркат уже сложил руки на груди, зная, что за этим последует.
– Каркат, это из-за меня, ты же знаешь.
– И что?
– Тебя выгонят.
– И что?
– И что ты будешь дальше делать?
– Разберусь, блин, как-нибудь.
Тогда Дейв сдался и предложил погулять. Каркат согласился, поскребя в себе и не найдя решимости достать розы. Он оделся тепло, а Дейву дал свой старый пуховик, и они вышли из квартиры. Дейв шёл босиком, потому что обувать его было бессмысленно – обувь всё равно бы на нём порвалась и расклеилась.
Каркат жил на восьмом этаже, но ехать с Дейвом в лифте было бы самоубийством, поэтому они спускались по лестнице, старой и обшарпанной, с исписанными стенами и площадками, усыпанными всякой дрянью и битым стеклом, на которое Дейв наступал чуть ли не с удовольствием. Они на этой лестнице и познакомились.
Это было в начале осени. Каркат любил гулять по ночам и раньше, и вот однажды, в сентябре, он предпочёл эту лестницу лифту, чтобы подольше не возвращаться в пустой и унылый дом. На часах было три часа ночи, но между третьим и четвёртым этажом стоял человек в деловом костюме и разбитых очках. Он курил. Каркат подошёл к нему и спросил сигаретку, после чего выяснилось, что это был мокрый и грязный бычок с улицы, который даже не горел. «Мне нравится вкус земли», ответил тогда Дейв на все вопросы Карката, и всё кончилось тем, что они разговорились и Каркат пригласил его к себе, потому что терять ему было нечего. С тех пор…
– У тебя с собой маркер? – спросил Дейв, остановившись на предпоследней площадке, и Каркат достал маркер из кармана куртки и кинул ему. Он сосредоточенно и осторожно нарисовал в свободном месте перевёрнутый крест.
– В этом есть какой-то скрытый смысл? – сказал Каркат, подойдя к нему, и он ответил, закрывая маркер:
– Нет, это просто прикольно. А так я даже не уверен, что наш начальник знает о существовании христианства. Он очень медленный, знаешь, по-моему, до него только недавно дошла весть об изобретении письменности. Это одна из причин, по которым словесный фильтр такой идиотский.
Каркат усмехнулся и забрал маркер.
– А как там вообще всё устроено?
– Не уполномочен отвечать.
В точности, как в начале их знакомства. Тогда неудобных вопросов было больше, а наглости у Дейва меньше, и он уворачивался практически от каждой скользкой темы, при этом всё равно раскидывая намёки. О том, что он умер, пытаясь сделать селфи на крыше электрички, Каркат узнал, только сопоставив выданные в разное время обрывки информации.
– Ну, расскажи хотя бы иносказательно.
Дейв вздохнул и напрягся.
– Очень непонятно и страшно. Я не знаю, как объяснить. Оно там не люди, блин, и это очень хорошо чувствуется. Мне там не нравится. Хотя это, наверно, понятно. Что бы я делал здесь, если бы мне там нравилось?
Каркат успокаивающе похлопал его по плечу. Дейв умер совсем недавно и практически ничем, кроме странных вкусов, от человека не отличался, поэтому понять его было просто. Как и подружиться с ним.
Как и захотеть подарить ему две белые тканевые розочки, прорезиненные лепестки которых были на ощупь даже лучше, чем настоящие. Они всё ещё лежали там, в квартире, в ящике, и чем дальше Каркат уходил от них, тем меньше он переживал об этом.
Они гуляли полночи и бесились, как дети. Вроде бы, Каркату скоро было двадцать лет, он съехал от родителей, учится на программиста, расстался уже с тремя девушками, на одной из которых хотел жениться, но как же это было офигенно, когда Дейв разгонял карусель. Вся рутина, все обязательства и сложности оказывались где-то далеко-далеко, оставался только фиолетовый ночной снег и беготня по пустой площадке. Каркату будто снова было пять лет, он как будто заново родился. Точнее, он и в пять не был таким счастливым. У него в детстве почти не было друзей.
В то же время, их общение этим не ограничивалось. Они могли всю ночь бродить по обледенелой набережной, обсуждая философские вопросы и политику. Дейв был удивительно прошарен в этой теме для подростка, умершего такой глупой смертью, и он постоянно спорил с Каркатом, у которого было противоположное мнение практически обо всём. Каркат был очень груб в полемике, но никогда не злился по-настоящему, потому что на самом деле все земные вопросы уже были для него далеки, даже дальше, чем для Дейва, которому всё ещё были интересны новости.
Они вернулись домой, когда Каркат закашлялся, расплескав полбанки своего алкогольного коктейля. Он пытался объяснить Дейву, что это ерунда, но тот всё равно был очень обеспокоен тем, что будет, если Каркат простудится. Это было глупо – беспокоиться о здоровье человека, который хранит дохлую ворону в холодильнике, но Дейв был младше и немного наивнее, поэтому с ним было бесполезно спорить. Не столько потому, что нельзя было переубедить, сколько потому, что он был очарователен и переубеждать его не хотелось.
После улицы в квартире было невозможно дышать. Пыльный и спёртый воздух, к которому Каркат привык за день, теперь стал ощутим почти физически, поэтому Каркат прошёл в комнату не раздеваясь и распахнул окно. Дейв хотел было возразить, но оттуда пахнуло такой заметной свежестью, что у него сразу иссякли аргументы. Он просто сел возле батареи на пол, а у Карката снова встал вопрос с розами.
Сейчас или никогда, сказал он себе, но этого было мало, он всё равно не мог заставить себя достать их. Он просто стоял возле ящика и смотрел на Дейва, который был – белое пятнышко в потёртой куртке, мягкое, маленькое, с волосами, как пёрышко, и живот у него скручивало от гремучей смеси страха и решимости.
ПРОДОЛЖЕНИЕ В КОММЕНТАРИЯХ ===>
Автор: davekat-team
Бета: davekat-team
Размер: 3881 слово
Пейринг: Каркат Вантас/Дейв Страйдер
Категория: слэш
Жанр: мистика
Рейтинг: R
Краткое содержание: Каркат думал, что если гулять по ночам, случится что-то плохое, но случился только Дейв
Он подошёл к окну и выглянул из-под белого тюля: небо погасло уже почти совсем. Город выцвел и упал в тень, сумерки высосали из него весь цвет, но он стал ярче. Единственный город без обмана, единственный настоящий, в котором Каркату известны дороги – по темноте, по сумеркам, по зернистым чёрно-белым улицам и рыжей снежной крошке под облаками фонарей.
Было пора жить, как человек, было пора звать гостей и общаться, не боясь не найти слова, было пора перестать сидеть одному и ненавидеть себя – и теперь, когда солнце село, это наконец было можно. Так вышло, что те обыкновенные вещи, что даёт людям дневная жизнь среди живых людей, не достались Каркату, поэтому он пошёл обходным путём и нашёл жизнь, о которой никто никогда не рассказывал.
Эта жизнь лежала там, куда всегда падает в его комнате последний закатный лучик – в новеньком дешёвом шкафу, лёгком и фанерном, тоненьком, совсем не подходящем для хранения таких вещей, но когда Каркат покупал его, он не знал, что будет таким заниматься.
Он открыл его и заглянул внутрь: на узких полках лежали ровные стопки одежды, а на самой последней внизу – целый пакет земли в чёрном мусорном мешке. Каркат перестал убираться дома уже довольно давно, но не так-то просто было избавиться от привычки аккуратно складывать одежду, это всё ещё было быстрее и легче, чем думать, как бы похуже её скрутить. Что до мешка, то в нём была земля с могилы – никакого фетишизма, просто рабочий материал.
Зеркало на дверце было, наверное, единственной чистой поверхностью в доме, и прежде чем начать, Каркат ещё раз протёр его. Ему говорили, что лучше всего делать это дождевой водой, но здесь неподалёку дымил завод, поэтому он использовал вместо неё негазированную минералку. Когда он закончил, зеркальная поверхность была такой прозрачной, что отражала его бледное лицо чётче, чем он сам его чувствовал. Единственным мутным местом был небольшой восковой круг в середине зеркала, и Каркат, достав свечу из ящика, её задней стороной обвёл его снова. С каждым разом круг становился всё толще и работал всё лучше.
Мокрыми пальцами Каркат взял из мешка немного земли и испачкал зеркало, не выходя за границы круга. Это было, как набрать номер телефона. Осталось только зажечь свечу – и совершён вызов. У Карката всегда было не очень с инженерным мышлением, но сейчас в нём проснулся изобретатель. Он уже довольно давно думал, как можно сделать этот процесс проще – может быть, прикрепить к зеркалу обрезанную крышку от фонарика и использовать его? Звучало не очень оккультно, так что, скорее всего, не сработало бы, но идея всё равно жила в нём.
После того, как он поджёг фитиль, он положил спичку в красивую коробочку из-под чая. Теперь там их лежало уже пятьдесят две. Раньше он просто кидал их на пол, но потом в нём взыграла романтика, и он уложил их одна к одной, стараясь, чтобы не обломились даже обгоревшие головки. Любовь к порядку, мещанству и сентиментальностям было физически тяжело в себе побороть.
Связь в этот вечер была плохая – может, из-за новолуния, а может, из-за животной пищи, но как бы Каркат ни махал свечкой, пятнадцать минут к ряду он не мог разглядеть ничего потустороннего в отражении её пламени. Когда с той стороны чужой палец наконец-то коснулся зеркала, Каркат буркнул:
– Заходи уже.
И от этих слов стекло перестало быть преградой для ладони. Рука вышла из зеркала обыкновенно и просто, как в сериале, не имеющем денег на спецэффекты, и Каркат взялся за неё, чтобы помочь вылезти.
Зеркало отдавало призрачное тело последовательно и медленно: запястье, предплечье, плечо, белая футболка в жёлтых разводах и пятнах, сосредоточенное лицо с разбитыми солнечными очками, волосы, тонкие и белые, блестящие, как мокрая паутина, узкая грудь, гибкий пояс, старые серые джинсы Карката, порванные и чёрные от земли, босые ноги – он тут. Человек – лунный отблеск, светлое облако на тёмном небе, подсвеченное городом. Его кожа ещё бледнее, чем у Карката, но она кажется тёмной, как темнеет пятно от солнца в глазах, и его зовут Дейвом. Он самый близкий друг. Он единственный.
– Сволочь, где ты шляешься? – грозно говорит Каркат, но смеётся. В последнее время в присутствии Дейва ему сразу становится весело.
Дейв тушит свечу губами, не горящими в огне, и отвечает хриплым, но совершенно человеческим голосом:
– Меня бабка не пускала. Между прочим, загоняла про тебя.
Каркат вопросительно хмыкает, опираясь спиной на стенку шкафа, а Дейв ложится спиной на пыльный ковёр, прежде чем продолжить. Он старается ничего лишний раз не касаться, но это не помогает. Даже линолеум становится жертвой его ауры: его никто не трогает, но он всё равно обдирается. От одного присутствия Дейва отклеиваются обои, падает плитка и поролон лезет из мебели, а когда Каркат заставил его хоть разок помыться, сломался смеситель. Но это было забавно: он боялся воды, как кот.
– Не надо делать вид, что ты не понимаешь, – Дейв приподнимается на локтях и щурит красный глаз, видимый через выбитое стекло в очках. – Зачем ты приходишь ко мне днём?
Каркат напрягает плечи и хмурится. Это была ещё одна глупость, от которой он не смог удержаться. Как бы он ни пытался себя переубедить, его манило снова и снова сонное кладбище, знакомое лицо на надгробии, имя, цифры, глупая эпитафия – от взгляда на них всё становилось ещё реальнее. Он просто не мог наесться этого ощущения.
– Я думал, ты не знаешь, – сказал он со вздохом покаяния. Ему всё вдруг стало так болезненно очевидно, что он больше не знал, как сказать об этом Дейву.
– Да, днём меня там обычно нет, – а Дейв так переводил тему, будто и без того всё знал. – Но ты же понимаешь, там ещё дофига народу, и всем так всё интересно, как будто они не… – он привычно постучал по полу, заменяя слово «умерли». Его бы не пускали в мир живых, если бы он не соблюдал цезуру. – Так что ты будь осторожен, ты им не нравишься. Говорят, приходит ко мне наркоман какой-то, ещё и по клумбам топчется.
Он усмехнулся, а Каркат саданул о шкаф свечой так, что она в этом месте смялась.
– Я не топтался! Просто… какого хуя никто даже не ухаживает за могилой?
Дейв хмыкнул и перевернулся на бок.
– Не надо только меня жалеть.
И затем повисло молчание. Каркат встал с пола и вздохнул, пытаясь найти в себе слова и силы, но он не смог даже представить, как достаёт из ящика две приготовленные для Дейва искусственные розочки. В нервном напряжении он прошёлся по комнате, и когда он проходил мимо лежащего на полу Дейва, тот схватил его за штанину и взглянул снизу вверх глазом красным, как светодиод.
– Спасибо за конфеты, кстати, – сказал он с едва уловимой подобострастной ноткой, и Каркат помог ему встать с пола, чтобы он прекратил валяться в ногах, как собака.
– Хочешь ещё?
Каркат понимал, что отряхивать нечто настолько пыльное и грязное, как Дейв, бесполезная трата времени, но всё равно сделал это рефлекторно. От его тела веяло мятным холодом даже через одежду, его чужеродность отдавалась в пальцы мурашками и поднималась выше по рукам, оседая в солнечном сплетении лёгким иррациональным трепетом.
– А они просроченные? – спросил Дейв с заинтересованностью белочки, которую в парке кормят орешками, и Каркат отвернулся в другую сторону, чтобы было не стыдно улыбаться.
– Да. Я нашёл магазин, в котором, кажется, принципиально не продают ничего свежего.
Дейв среагировал сдержанно, но во всей его напряжённой и ожидающей позе было заключено полудетское, полузвериное «дай!», от которого в груди Карката рождалось чувство, как от просмотра семейной комедии. В Дейве было что-то очень трогательное, ласковое и нуждающееся во внимании, то ли специфично призрачное, то ли он всегда был таким.
Каркат прошёл на кухню по тёмному коридору, привычно хватаясь за стены, а Дейв проследовал за ним белой тенью, не касающейся ни единого предмета. На кухне был ещё больший бардак, чем в комнате. Раковину Каркат не трогал уже давно, на полу валялись крошки, очистки и бутылки, а стол был завален всем, что когда-либо только хотелось положить на него. Единственное, что Каркат делал, это выносил периодически мусор, потому что иначе для него было бы уже слишком, но в остальном в его квартире для Дейва был организован уютнейший хаос, потому что он, как и все мертвецы, гораздо лучше чувствовал себя в беспорядке.
В холодильнике не было почти ничего. На пустых полках лежали только подсохший кусок колбасы, упаковка яиц, те самые конфеты и дохлая ворона. Каркат не помнил, как она попала сюда, но её запах вполне мог быть причиной, по которой он так давно не ел. С другой стороны, он ел весьма редко и до её появления. За последние месяцы он вообще похудел, наверное, килограмм на десять, и старая одежда теперь висела на нём просто ужасно, но это было здорово.
– Зачем ты положил их сюда? – спросил Дейв с плохо замаскированной виной в голосе.
Каркат привычно проигнорировал это и ответил, доставая конфеты из холодильника:
– Чтобы не потерять в завалах.
Затем он протянул Дейву раскрытый целлофановый пакет, и Дейв взял из него две штуки. Размотал одну, съел, на вид она была совершенно обычная, но Каркат, когда покупал, попробовал, и поэтому знал, что эти конфеты были просто невыносимо затхлыми, да ещё и с каким-то плесневелым привкусом, если не вообще не с червями. Ужасно, конечно, как эту лавочку только не закрыли ещё, но в данном случае это было хорошо. Именно то, что нужно.
Он забрал у Дейва фантик, расправил его об холодильник и отложил, чтобы потом взять с собой на учёбу. Вещи, которыми Дейв пользовался, приносили неудачу не меньше его самого, поэтому Каркат подкладывал их всем, кто ему не нравился. Один преподаватель уже сломал ногу, поскользнувшись на лестнице.
Дейв посмотрел на это скорбно и спросил:
– Как день прошёл-то?
Каркат дёрнулся и нахмурился.
– Завалили. Я, вроде, всё учил, и всё равно. Они просто ненавидят меня.
Дейв устало потёр лоб, а Каркат уже сложил руки на груди, зная, что за этим последует.
– Каркат, это из-за меня, ты же знаешь.
– И что?
– Тебя выгонят.
– И что?
– И что ты будешь дальше делать?
– Разберусь, блин, как-нибудь.
Тогда Дейв сдался и предложил погулять. Каркат согласился, поскребя в себе и не найдя решимости достать розы. Он оделся тепло, а Дейву дал свой старый пуховик, и они вышли из квартиры. Дейв шёл босиком, потому что обувать его было бессмысленно – обувь всё равно бы на нём порвалась и расклеилась.
Каркат жил на восьмом этаже, но ехать с Дейвом в лифте было бы самоубийством, поэтому они спускались по лестнице, старой и обшарпанной, с исписанными стенами и площадками, усыпанными всякой дрянью и битым стеклом, на которое Дейв наступал чуть ли не с удовольствием. Они на этой лестнице и познакомились.
Это было в начале осени. Каркат любил гулять по ночам и раньше, и вот однажды, в сентябре, он предпочёл эту лестницу лифту, чтобы подольше не возвращаться в пустой и унылый дом. На часах было три часа ночи, но между третьим и четвёртым этажом стоял человек в деловом костюме и разбитых очках. Он курил. Каркат подошёл к нему и спросил сигаретку, после чего выяснилось, что это был мокрый и грязный бычок с улицы, который даже не горел. «Мне нравится вкус земли», ответил тогда Дейв на все вопросы Карката, и всё кончилось тем, что они разговорились и Каркат пригласил его к себе, потому что терять ему было нечего. С тех пор…
– У тебя с собой маркер? – спросил Дейв, остановившись на предпоследней площадке, и Каркат достал маркер из кармана куртки и кинул ему. Он сосредоточенно и осторожно нарисовал в свободном месте перевёрнутый крест.
– В этом есть какой-то скрытый смысл? – сказал Каркат, подойдя к нему, и он ответил, закрывая маркер:
– Нет, это просто прикольно. А так я даже не уверен, что наш начальник знает о существовании христианства. Он очень медленный, знаешь, по-моему, до него только недавно дошла весть об изобретении письменности. Это одна из причин, по которым словесный фильтр такой идиотский.
Каркат усмехнулся и забрал маркер.
– А как там вообще всё устроено?
– Не уполномочен отвечать.
В точности, как в начале их знакомства. Тогда неудобных вопросов было больше, а наглости у Дейва меньше, и он уворачивался практически от каждой скользкой темы, при этом всё равно раскидывая намёки. О том, что он умер, пытаясь сделать селфи на крыше электрички, Каркат узнал, только сопоставив выданные в разное время обрывки информации.
– Ну, расскажи хотя бы иносказательно.
Дейв вздохнул и напрягся.
– Очень непонятно и страшно. Я не знаю, как объяснить. Оно там не люди, блин, и это очень хорошо чувствуется. Мне там не нравится. Хотя это, наверно, понятно. Что бы я делал здесь, если бы мне там нравилось?
Каркат успокаивающе похлопал его по плечу. Дейв умер совсем недавно и практически ничем, кроме странных вкусов, от человека не отличался, поэтому понять его было просто. Как и подружиться с ним.
Как и захотеть подарить ему две белые тканевые розочки, прорезиненные лепестки которых были на ощупь даже лучше, чем настоящие. Они всё ещё лежали там, в квартире, в ящике, и чем дальше Каркат уходил от них, тем меньше он переживал об этом.
Они гуляли полночи и бесились, как дети. Вроде бы, Каркату скоро было двадцать лет, он съехал от родителей, учится на программиста, расстался уже с тремя девушками, на одной из которых хотел жениться, но как же это было офигенно, когда Дейв разгонял карусель. Вся рутина, все обязательства и сложности оказывались где-то далеко-далеко, оставался только фиолетовый ночной снег и беготня по пустой площадке. Каркату будто снова было пять лет, он как будто заново родился. Точнее, он и в пять не был таким счастливым. У него в детстве почти не было друзей.
В то же время, их общение этим не ограничивалось. Они могли всю ночь бродить по обледенелой набережной, обсуждая философские вопросы и политику. Дейв был удивительно прошарен в этой теме для подростка, умершего такой глупой смертью, и он постоянно спорил с Каркатом, у которого было противоположное мнение практически обо всём. Каркат был очень груб в полемике, но никогда не злился по-настоящему, потому что на самом деле все земные вопросы уже были для него далеки, даже дальше, чем для Дейва, которому всё ещё были интересны новости.
Они вернулись домой, когда Каркат закашлялся, расплескав полбанки своего алкогольного коктейля. Он пытался объяснить Дейву, что это ерунда, но тот всё равно был очень обеспокоен тем, что будет, если Каркат простудится. Это было глупо – беспокоиться о здоровье человека, который хранит дохлую ворону в холодильнике, но Дейв был младше и немного наивнее, поэтому с ним было бесполезно спорить. Не столько потому, что нельзя было переубедить, сколько потому, что он был очарователен и переубеждать его не хотелось.
После улицы в квартире было невозможно дышать. Пыльный и спёртый воздух, к которому Каркат привык за день, теперь стал ощутим почти физически, поэтому Каркат прошёл в комнату не раздеваясь и распахнул окно. Дейв хотел было возразить, но оттуда пахнуло такой заметной свежестью, что у него сразу иссякли аргументы. Он просто сел возле батареи на пол, а у Карката снова встал вопрос с розами.
Сейчас или никогда, сказал он себе, но этого было мало, он всё равно не мог заставить себя достать их. Он просто стоял возле ящика и смотрел на Дейва, который был – белое пятнышко в потёртой куртке, мягкое, маленькое, с волосами, как пёрышко, и живот у него скручивало от гремучей смеси страха и решимости.
ПРОДОЛЖЕНИЕ В КОММЕНТАРИЯХ ===>
-
-
20.03.2016 в 23:53-
-
21.03.2016 в 13:33понравилось, но, наверное, только потому, что напомнило фильм "Мементо". представила, как Дейв моргал разными глазами по очереди или вставлял в глаза спички во время секса...
-
-
21.03.2016 в 14:55-
-
21.03.2016 в 15:43Только про фанмикс ничего не могу сказать. Мой провайдер заблочил плеер х(
Но, пожалуй, выделю то, что запало:
Грань памяти - это просто нечто. Текст зашёл намного больше, нежели другие. Такие описания, такой Дейв <3
Автор, большое вам спасибо. Вот прям огромное. Этот фик сделал мой день (хотя это скорее не мистика, а фантастика
"Слепота" и "Тебе не здоровится, Каркат" заставили захлебнуться слюной.
Хотя остальные арты тоже очень и очень симпатичные.
Про шестеренки и болезнь - я не могу это осознать как законченный фик. Согласна с комментатором из дежурки про то, что есть ощущение, будто взяли кусок из книги, потому что так и напрашивается как начало, так и конец :/
Мне нравится вкус земли - фик хороший, но думаю, что мне просто пришёлся не по вкусу. Потому что мне все понравилось, а в кокоро так и не запало.
Команда, большое спасибо вам за выкладку. Все работы просто чудесны <3
-
-
23.03.2016 в 19:31Грань памяти
Текст зашёл больше прочих в выкладке. Нравится сочетание Дейва-который-помнит и Дейва-который-не-помнит.
Понимаешь, что вся ситуация похожа на сумасшествие, что жизнь Дейва летит к чёрту, что раздвоение личности для него не за горами.
Часовой механизм
Пожалуй, самое похожее на мистику произведение. "Портит" всё то, что это кроссовер с SCP. Хотя по факту это круто. Серьёзно, не ожидала подобной истории.
Правда, автор, вы как будто забыли, что вирус часового механизма может делать остальные части тела деревянными или резиновыми. Так что лицо Дейва могло быть и не шестерёнкой.
Мне нравится вкус земли
Тема благодатная, однако не очень впечатлило. То, что у мёртвых ряд вещей наоборот, подано доходчиво, но как-то... слишком явно.
По большому счёту, на этом многое строится. Можно было придать этому своеобразный шарм, но вот такого не увидела.
Должно быть, такой реверс не очень смотрится в серьёзных работах, даже не знаю.
Конец понравился, только вот вопрос. Дейв рушит всё в мире живых, стоит только прикоснуться. Почему он не додумался, что может сделать поцелуй? А если додумался, то ведь он же был против?
-
-
09.04.2016 в 16:14Замечательная выкладка, искренне желаю вашей команде победы!
-
-
09.04.2016 в 17:24не хотела бы я встретить этих ребят в темном переулке, это точно
Шуш пап
какой-то это неправильный шуш пап XD Дейв, судя по выражению его лица, явно такого шуш папа не ожидал. а Каркат хорошо смотрится в роли злодея. мне теперь интересно, как у них до этого дошло. и нравится, как автор арта поработал со светом)
Грань памяти
эх, а я все ждала, что к концу фика они найдут решение. что-то получше, чем моргать каждым глазом по очереди)) не знакома с каноном Доктора Кто, но тем интереснее было читать. здорово, что мы слышим моральную дилемму таких отношений для Карката, правда, немного жаль, что заканчивается все не ее решением, а обнимашками, пускай и очень милыми ^__^ и за что автор так с Джоном?))
Она задумалась. – А не шестое января? А календарь утверждал, что день назад наступил февраль.
Это такой намек на Канайю и Роуз, или мне показалось?
Мне нравится вкус земли
очень красивая вещь. кайфовала практически от каждого предложения. и да, очень грустно. не потому что Дейв мертвый или еще чего, а из-за того, каким же пронзительно одиноким, отрезанным от реального мира надо быть, чтобы влюбиться в призрака и захотеть уйти с ним. я прямо представила, как Каркат сидит в своей пыльной квартире и глушит коньяк, глядя на солнце, медленно опускающееся к горизонту. ждет ночи. какой он очаровательно практичный и сентиментальный с этими его спичками, конфетками и розочками. двумя розочками, о мой гог *___* а Дейв, которого застали врасплох, - это мой любимый Дейв
-
-
09.04.2016 в 17:24не хотела бы я встретить этих ребят в темном переулке, это точно
Шуш пап
какой-то это неправильный шуш пап XD Дейв, судя по выражению его лица, явно такого шуш папа не ожидал. а Каркат хорошо смотрится в роли злодея. мне теперь интересно, как у них до этого дошло. и нравится, как автор арта поработал со светом)
Грань памяти
эх, а я все ждала, что к концу фика они найдут решение. что-то получше, чем моргать каждым глазом по очереди)) не знакома с каноном Доктора Кто, но тем интереснее было читать. здорово, что мы слышим моральную дилемму таких отношений для Карката, правда, немного жаль, что заканчивается все не ее решением, а обнимашками, пускай и очень милыми ^__^ и за что автор так с Джоном?))
Она задумалась. – А не шестое января? А календарь утверждал, что день назад наступил февраль.
Это такой намек на Канайю и Роуз, или мне показалось?
Мне нравится вкус земли
очень красивая вещь. кайфовала практически от каждого предложения. и да, очень грустно. не потому что Дейв мертвый или еще чего, а из-за того, каким же пронзительно одиноким, отрезанным от реального мира надо быть, чтобы влюбиться в призрака и захотеть уйти с ним. я прямо представила, как Каркат сидит в своей пыльной квартире и глушит коньяк, глядя на солнце, медленно опускающееся к горизонту. ждет ночи. какой он очаровательно практичный и сентиментальный с этими его спичками, конфетками и розочками. двумя розочками, о мой гог *___* а Дейв, которого застали врасплох, - это мой любимый Дейв
-
-
09.04.2016 в 19:03Скоро узнаем)
По-хорошему жуткий текст, с юмором, где надо, но в целом очень и очень грустный. Вообще все на своих местах и хорошо продумано: ритуал вызова, правила загробной жизни.
Спасибо.
Мне нравится вкус земли - фик хороший, но думаю, что мне просто пришёлся не по вкусу. Потому что мне все понравилось, а в кокоро так и не запало.
Ну, кокоро - вещь весьма индивидуальная)
Тема благодатная, однако не очень впечатлило. То, что у мёртвых ряд вещей наоборот, подано доходчиво, но как-то... слишком явно.
По большому счёту, на этом многое строится. Можно было придать этому своеобразный шарм, но вот такого не увидела.
Должно быть, такой реверс не очень смотрится в серьёзных работах, даже не знаю.
Может, действительно стоило сделать как-то иначе, но что выросло, то выросло, и я уже даже не представляю, как можно было бы сделать по-другому эту работу.
Конец понравился, только вот вопрос. Дейв рушит всё в мире живых, стоит только прикоснуться. Почему он не додумался, что может сделать поцелуй? А если додумался, то ведь он же был против?
Никогда не передумывали в последний момент? Он не стал спорить с Каркатом, потому что всё это время думал, что с ним делать. В момент просьбы он находился в состоянии 50 на 50 и, ещё немного подумав, склонился к тому, чтобы поцеловать. Судя по тому, что потом он сразу убежал, этого решения он сам испугался.
Сложно сравнить, какая выкладка у вас лучше - эта или ангстовая. Сделано очень много и очень качественно, особенно не перестают удивлять объёмы текстов :3 У всех трёх фанфиков оригинальные идеи и даже моё незнание некоторых нюансов не особо мешает их пониманию. В меру мрачно и загадочно, как всегда драматично) Арты просто блеск - криповинка, психи, расчленёнка. А Down here как будто вообще нарисован ручками (?). Сразу напомнил почему-то про игру Neverending Nightmares.
Замечательная выкладка, искренне желаю вашей команде победы!
Спасибо вам)
очень красивая вещь. кайфовала практически от каждого предложения. и да, очень грустно. не потому что Дейв мертвый или еще чего, а из-за того, каким же пронзительно одиноким, отрезанным от реального мира надо быть, чтобы влюбиться в призрака и захотеть уйти с ним. я прямо представила, как Каркат сидит в своей пыльной квартире и глушит коньяк, глядя на солнце, медленно опускающееся к горизонту. ждет ночи.
Да! Именно! Оно об этом! Я очень, очень рада, что вы это увидели, правда.
Каркат здесь очень одинок, его ничего не держит, а что держит, то раздражает. Он от всего готов отказаться ради того, к чему он привяжется.
У меня, наверное, не очень хорошо получилось это показать всё же, но я очень, очень рада, что вы видите.
какой он очаровательно практичный и сентиментальный с этими его спичками, конфетками и розочками. двумя розочками, о мой гог *___*
Он заботится, у него всё схвачено)
а Дейв, которого застали врасплох, - это мой любимый Дейв таким... правильно пугающим он у вас получился. но с другой стороны, понятно, как Каркат мог его полюбить... и концовка такая - одним предложением с обыденными словами припечатывает окончательно. я надеюсь, Дейв на том свете получит не слишком большое наказание за такую проделку) я все)
А Дейв правил-то не нарушил никак, за что ему? У него куда больше шансов получить от самого Карката, скорее всего...
Автор "Мне нравится вкус земли".
-
-
10.04.2016 в 15:14мне просто показалось, что раз уж на том свете столько правил, то Дейву может прилететь за то, что он вот так запросто забрал жизнь человека. но вы автор этой идеи, и вам виднее, конечно же ^^
-
-
20.04.2016 в 00:37Часовой механизм дал ощущение целостности, и мне очень понравился формат, как и атмосфера абсолютной безнадежности в какой-то степени, и вообще вселенная)
Мне нравится вкус земли шикарен, отворот-поворот Дэйва удивил, но в конце-концов показался вполне логичным. Смерть Дэйва это вообще трэш, но вполне в его стилеXD Я до конца не хотела верить в безнадежность ситуации Карката, ээээх((((
Спасибо огромное артерам и авторам!!
-
-
20.04.2016 в 11:59Часовой механизм дал ощущение целостности, и мне очень понравился формат, как и атмосфера абсолютной безнадежности в какой-то степени, и вообще вселенная)
Мне нравится вкус земли шикарен, отворот-поворот Дэйва удивил, но в конце-концов показался вполне логичным. Смерть Дэйва это вообще трэш, но вполне в его стилеXD Я до конца не хотела верить в безнадежность ситуации Карката, ээээх((((
Спасибо огромное артерам и авторам!!