:3

[homestuck]

День добрый. Представляю вашему вниманию перевод одного небольшого фанфика, который мне приглянулся.

Название: Через парадный вход (Through the Front Door)
Цикл: Шить в темноте (Sew in the Dark)
Автор: diabeticbarbie
Переводчик:  Андерсон в вакууме
Жанр: POV Роуз Лалонд
Рейтинг: G
Размер: драббл
Тип: слэш
Пейринг: м!Роуз Лалонд/м!Канайя Марьям
Описание: то, что он не знал, где ты живешь, было невероятно.
Примечания переводчика: можно увидеть несогласованные времена, я очень старалась их избежать, но иногда этим приходилось пренебречь для точности перевода. Если понадобится, я буду переводить дальше - вторая часть есть, но весь цикл автором еще не закончен.


Странно, ведь он бывает здесь почти каждую ночь, без перебоев, и неважно, что ты делал весь день, с наступлением ночи он находит тебя - улыбающийся, сияющий, с галстуком чуть наискось. Иногда он не приносит ничего, иногда подушку или одеяло, а временами - оба, но ты проводишь его в свой дом по привычке, показываешь все вокруг, предлагая все, что он пожелает. С хитрой усмешкой он говорит, что не следил за твоими словами, и ты давишь ухмылку, давая ему именно то, на что он так нарывается. Рубашку и галстук он откидывает на спинку дивана, туфли – в сторону, а ты осторожно желаешь ему спокойной ночи, и он сонно, по-доброму улыбается, бормоча в ответ и закрывая глаза. Иногда, чувствуя себя храбрее, ты отводишь пряди волос с его лица и нежно целуешь, улыбаясь ему, а затем разворачиваешься и ложишься спать.
Он думал, ты позволяешь ему бывать здесь из щедрости, или, теперь уже, привязанности, и отчасти он прав. Но ты не говоришь, что его присутствие успокаивает, прогоняет Голоса, все еще терзающие тебя во сне. Он и не шелохнется, когда ты, весь в поту, просыпаешься посреди ночи, вцепившись в простыни, испуганный, и выскальзываешь из комнаты, чтобы увидеть его, спящего, мягко светящегося даже сквозь покрывала. Дыхание восстанавливается, пока ты наблюдаешь за ним, обхватив дверную ручку, и Голоса постепенно затихают в голове. Когда Голоса надрывались, ты хотел разбудить его и позволить обнять себя, позволить пообещать, что он защитит и сохранит тебя, но ты не дерзнул, вместо этого ты сползал на пол, обхватывая голову руками, не давая вырваться ни единому стону.
Наутро он просыпается раньше тебя, но никогда не смеет тебя тревожить, и ты думаешь, возможно, он знает, а возможно просто ведет себя учтиво. Когда ты выходишь из комнаты, он сидит с раскрытым ноутбуком на столе, волосы растрепаны после сна. Ты подходишь ближе, спрашивая, хорошо ли спалось, и не сварить ли кофе, он благодарит и соглашается, ведь у тебя получается лучше: после одного горького кофе он поручил тебе добавить сахару столько, сколько ты считал нужным. Как только ты возвращаешься с двумя кружками, ноутбука нигде нет, и он наблюдает за тобой с едва понятным выражением лица, даже для тебя. Ты предлагаешь ему выбрать кружку, и он выбирает ту, что чуть темнее, отпивает глоток и объявляет кофе идеальным, на что ты улыбаешься и качаешь головой, сидя рядом на диване.
Однажды ты провел весь день на диване, слушая его размеренное сердцебиение, повалившись на него, — медленнее, чем твое или любого другого живого существа, но все же оно билось. Его рука обвивала тебя за пояс, а его голос был то мягкий, то саркастичный, но всегда без остроты, как в разговоре с другими, чтобы не было и малейшей угрозы ссоры, которые он считает глупыми. На его издевки ты отвечал собственными элегантными замечаниями, а его намеки встречал с напускной невинностью, которую он мгновенно раскусывал, сверкая глазами. Чем дольше ты сидел с ним, тем тщательнее он контролировал свою речь, на полпути разворачивая потоки фраз, отводя взгляд, как будто ощупывая дно, определяя, насколько оно глубоко.
Краешек твоего рта чуть вытягивается, когда он вдруг оговаривается, но ты изредка упоминаешь об этом, оставляя смех при себе и просто приподнимая брови.
Когда он собирается уходить, ты ловишь его за руку, разворачивая и укоряя за погнутый галстук с улыбкою в голосе, а он щедро благодарит тебя, подолгу расхваливая все твои качества. Как только узел тебя устроит, ты приглаживаешь его и называешь «приемлемым», и он смотрит на тебя как на загадку, которую почти разгадал, но не до конца. Если хочется дерзости, ты ухмыляешься и обхватываешь ладонью его лицо, касаясь губами щеки и оставаясь на месте, задерживая его уход, а он никогда и не двигался. Отстранившись, ты нарочно указываешь ему на выход, и он пытается благодарить тебя в твоей же манере, но ты видишь что-то в его взгляде, когда он переступает порог.
Возможно, сегодня он вспомнит дорогу назад.